Авральный день - 7

Я еще раз немного переделал 1-ю главу - разбавил диалогами, чтобы меньше было похоже на справочный текст. А роман с продолжением дошел уже до 7-й.

7

Голос был бесцветный и без эмоций, но давно знакомый, как и фраза:

— Требуется вливание концентрата корабельного сока.

Увидеть невидимого стража - редкий случай, но тут он предстал перед глазами не прозрачный, а белый изнутри. Прильнул к шее Хельги и почти сразу отпрянул, исчезая, как по волшебству.

А фраза нужна была, потому что вливание делается по умолчанию, если никто из старших по рангу либо сам пациент не наложит запрет. Разумеется, это никому и в голову не пришло. Наоборот, спасение свалилось с неба само собой.

Девушка сразу затихла. Потом зашевелилась уже осознанно и приподнялась на ложе.

Рядом уже была Юнга с большим стаканом обычного корабельного сока. Хельга выпила его залпом, обливая подбородок и грудь. Млечный сок мгновенно всасывался в кожу.

— Страшно... Просыпаться... - произнесла она прерывистым шепотом.

— Предсмертные и фантомные посмертные боли, - прокомментировал тот же бестелесный голос.

Это был не Брейн, а служебная программа. Разговаривать Брейн не любил еще больше, чем слушать, предпочитая текстовой обмен информацией.

Но обрушился Капитан именно на него:

— Что ж ты не предупредил, мудрила безголовая?!

— Умолчание - еще не ложь, - усмехнулся Старпом.

Хельга осушила еще стакан млечного сока и попыталась слезть со своего ложа, слегка удивленно взирая на свою наготу, но не пытаясь прикрыться.

— Я упала, да?

— Ты помнишь?

— Как маленькая, свалилась со скалы...

— Тебя никто не толкал?

— Я была одна. Поднималась по уступу...

— Рядом никого не было?

— Никто бы не прошел. Даже я не прошла...

Капитан вздохнул с облегчением. Если Хельга все правильно и хорошо помнит, то злодей в команде не притаился. Все вышло случайно.

— Вина выпьешь? - спросил Капитан.

— Тут коньяк нужен, - встрял Старпом.

Хорошего коньяка на корабле до сих пор не было, но для такого случая и средний подойдет.

Пока Хельга пила коньяк, Капитан мучился дилеммой. Сейчас девушка думала, похоже, что ее просто спасли после падения. Но с удивлением и подозрением ощупывала и оглядывала себя, не обнаруживая ни переломанных костей, ни даже ушибов.

Сказать ей правду все равно придется. А чтобы приготовить ее к этому, Капитан не видел лучше способа, чем напоить. Так что за коньяком все-таки последовало вино.

Где-то тут под звон бокалов промелькнул запрос:

— Подтвердите выход в досвет после завершения реинкарнации.

Юнга переговорила с Навигатором в рубке и отвлекла на секунду Капитана. Тот что-то подтвердил, и уже через три минуты начались звонки по волновой связи.

Волновая связь чем-то похожа на радио, но она не ограничена скоростью света. Она мгновенна и диапазон доступных каналов у нее неизмеримо больше. Правда, с расстоянием она слабеет, диапазоны сокращаются и пользоваться ею можно только на дистанциях планетарного уровня и только в досвете.

Отсюда слышно было нормально, но Капитана больше заинтересовал доклад Навигатора:

— Красный Гигант по левому борту. Совсем рядом. Можно наблюдать визуально с левого крыла главного шлюза.

Капитан с сомнением взглянул на сигвеи, подумал, что Хельга на самокате не устоит и вызвал флаер ко входу в зал.

Хельга слегка пошатывалась, но села во флаер покорно и без возражений. Кажется, ее начинала смущать нагота, но Капитан своими разговорами не давал ей сосредоточиться.

— Сейчас я покажу тебе настоящую красоту. Куда там горы...

Шлюзовые сооружения занимали всю корму корабля, но они сразу свернули на левый борт, где вырисовывалось что-то вроде смотровой площадки. Но оказалось, что Красный Гигант отсюда виден не весь.

Все равно это было прекрасно - огромная красная планета с оранжевыми и дымно-черными полосами в облачных завихрениях, с серебристыми нитями тонких колец по кругу, с разноцветными спутниками, висящими на разном расстоянии.

Девушка задохнулась - не иначе, как от восторга, а Капитан не умолкал и все болтал про гору. И как бы мимоходом вплел самое важное.

— Ты ведь разбилась. Насмерть. Но ты - член экипажа славного корабля «Альбакор». И он охраняет тебя в любой беде.

— Я разбилась насмерть, - повторила Хельга, как эхо, не открывая взгляда от красной планеты.

— Ты жива. Ты живее всех живых. Ты - Феникс.

— Я жива. Я - Феникс.

Она снова ощупала себя и пожаловалась:

— Холодно.

Спустя минуту Юнга набросила на нее какой-то плед. В шлюзах синтензоры тоже попадались часто, а Юнга умела обращаться с ними дистанционно.

— Я знаю, откуда Гигант лучше виден, - воскликнул Капитан и повлек Хельгу к флаеру.

Юнга, подоспевшая первой, вопросительно повела глазами: мол, мне с вами?

Капитан коротким движением головы ответил: «Нет». И они с Хельгой улетели на флаере вдвоем - ближе к центральной оси корабля и затем - внутрь гигантского киля, устремленного вверх.

Они поднялись по вертикальному тоннелю прямо к вершине - туда, где по бокам киля закреплены две огромные трубы, похожие издали на хвостовые самолетные двигатели, только поднятые слишком высоко.

Теперь Капитан уже отвлекал Хельгу от мыслей о смерти и объяснял, что в левой трубе скрыт сферон корабля - светящийся, а иногда просто пылающий шар, который притягивает к себе протовещество, растворенное в пространстве, но невидимое и неосязаемое для человеческих приборов.

Оно же является еще и протоэнергией - ну, примерно как фотон не только частица, но еще и волна.

В сфероне протовещество перерождается в метаплазму, которую уже можно видеть. Она вливается в сосуды корабля и в его синтензорных сетях и сопутствующих системах размножения и самовосстановления превращается в настоящую материю. А в энергоблоках - еще и в энергию.

А поскольку вселенная бесконечна, дефицита протовещества не возникает. И создается иллюзия, будто сами корабли и многое на их борту делается из ничего, из пустоты.

Но есть еще и правая труба, в которой в ореоле инея от мгновенно замерзающих в безвоздушном пространстве капель воды, работает генератор корабельного поля. Источник Силы, который рассылает те самые импульсы, о которых было столько разговоров сегодня, и создающий нечто вроде кокона, который позволяет кораблю лететь в сверхсвете.

— Здесь самое безопасное место на корабле, - сказал Капитан. - Мощнее защиты, чем сферон и генератор, не бывает.

Но они поднялись еще выше. Прямо ко входу в партнерский командно-контрольный центр особого назначения. Он же - «партнерская спасательная капсула». Он же - верхотура.

Партнер корабля или полномочный представитель, если партнеров больше одного, может не допустить сюда даже капитана. Но когда Капитан - сам же и единственный партнер, путь для него свободен. И пригласить на верхотуру он может кого угодно.

Капитан Феликс не любил свои роскошные двухэтажные апартаменты. А это место нравилось ему больше всех других на борту.

Кабина вроде большой самолетной с передней и боковой облицовкой из прозрачного дендропласта. Три кресла, одно из которых отнесено слегка назад. Выдвижные койки - две внизу и две вверху.

Дальше в корму - комната отдыха с диванами, санузел, расширяемый биосинтензор, внешне похожий на холодильныик, встроенный в стену.

Еще дальше - трехместный кормовой боевой пост, а по бокам с каждой стороны - двухместные. Внизу - технический блок с собственным энергоисточником, шлюзом и полуторным кратным ускорителем. Потому что верхотура - это ко всему еще и шлюпка последней надежды.

Даже если найдется сила, способная уничтожить корабль, партнера он спасет. И еще постарается сохранить хотя бы в информационных матриксах весь экипаж, находящийся под защитой.

Интересно, что на верхотуре успело побывать большинство женщин из команды и многие мужчины. Но об этой роли партнерского ККЦ в самом безопасном месте корабля знали не все. Капитан особо не распространялся, предпочитая заверять всех, что корабль неколебим, как скала.

Впрочем, по сути так оно и было. А теперь, когда подтвердилось одно из самых важных обещаний Брейна, не верить в защиту стало совсем уже нелепо.

Вот ведь она - живая Хельга. Смотрит восторженно на Красный Гигант, который отсюда, с верхотуры, весь как на ладони. И хотя мысли ее пока блуждают, она, без сомнения, в своем уме.

— Умирать не страшно, раздался ее голос из правого кресла. - Страшно просыпаться...

— Просыпаться вообще бывает страшно, - сказал Капитан и, разливая вино из нового графина, рассказал, как сам впервые услышал про концентрат корабельного сока.

Это было в первый день на корабле, когда они со старпомом к вечеру немного улучшили пиво и сделали водку, инкарнировали двух девиц с полным отсутствием комплексов - одну из интим-услуг, другую из стриптиза - и устроили такую вечеринку, что наутро все были в состоянии: «Хоть расстреливайте, а голову от подушки не подниму!»

Правда, подушек под головой тоже не было - все четверо валялись на полу в партнерских апартаментах, которые Капитан среди ночи подарил Старпому.

Тогда и выплыл из похмельного тумана этот бестелесный голос:

— Требуется вливание концентрата корабельного сока.

И после недолгой паузы на возможное возражение - катарсис. Стремительное облегчение, которое разливается по телу и голове, как горячая жидкость.

Девочки еще никак не могли понять, где они очутились. А обратно не засунешь. Хорошо, инкарнация подавляет ностальгию на много дней вперед. Новоприбывшие не склонны возмущаться тем, что их без спросу вырвали из привычной земной обстановки.

Впрочем, переселиться из питерской съемной квартиры в апартаменты, рассчитанные на помощников капитана - это нехилый бонус.

Еда и питье - бесплатно, но еда на тот момент изобреталась плохо, а одежда - вообще никак. Но больше всего девушка не хватало музыки, а откуда ей взяться, если культурная база незагружена.

Так они, недолго думая, инкарнировали Музыканта. Отдаленного знакомого Старпома, на все песни мастера, который бывал и подпольным рокером, и ресторанным лабухом, и уличным певцом, и лидером группы, кочующей по клубам.

Он воплотился, естественно, нагой, как античная статуя, и без инструмента. И изобрести модель гитары с налету не смог. По-разному представляли себе гитары люди в матрицах - а с расстановкой ладов по грифу вообще ничего не получалось.

Музыкант хлопнул изрядно водки, заказал каких-то девочек на подпевку, и часа через три, когда их инкарнировали и ввели в курс дела, новая вечеринка началась уже с музыкой а капелла.

Слушая о том, как трое парней в набедренных тряпках и четыре голые девицы плясали африканские танцы под дикие импровизации, которые выделывал своим богатым голосом Музыкант, Хельга вдруг заливисто расхохоталась.

«А на мозги все-таки подействовало», - умолкая, подумал Капитан. Раньше на лице этой девушки неделями не мелькала улыбка, а от приглашений сюда, на верхотуру, она открещивалась, как от чумы.

А теперь плед слетел с нее, она повернулась в кресле к Капитану и, казалось, готова в любую секунду рвануться к нему поближе.

Оглавление