Падение с дуба. Часть 2-ая

Пятнадцатью годами позднее. Франция. Где-то под Парижем. Огромный зелёный луг, своими краями упирающийся в лесные дебри. На пригорке – небольшая копна сена. В копне – он и она. Он лежит на сене, закрыв от блаженства глаза, и гладит её головку, покоящуюся у него на груди.

Мария: – Ты меня любишь?

Персиваль: – Угу.

Мария: – Сильно?

Персиваль: – Угу.

Мария: – (с кокетством в голосе) А батюшка сказал, что, ежели ты ко мне притронешься, он тебе руки оторвёт...

Персиваль: – Я тебя и без рук любить буду.

Мария: – ... и ноги...

Персиваль: – Не страшно.

Мария: – ... и яйца.

Персиваль: – Пускай!

Мария: – (приподнимая голову, удивлённо) Что-о-о?!

Персиваль: – (спохватившись) Пускай, говорю, только попробует!

Мария: – (успокаиваясь и кладя голову обратно ему на грудь) А, понятно... (чуть погодя) И всё-таки ты меня не слушаешь, Персиваль!

Персиваль: – (открывая глаза) Почему же? Очень даже слушаю!

Мария: – И о чём я говорила?

Персиваль: – Рассказывала, как счастливо мы заживём после свадьбы.

Мария: – Продолжай.

Персиваль: – Я буду пахать землю и сеять рожь, а ты родишь мне сына... Хотя лучше сына и дочь... Нет! (аккуратно руками убирает со своей груди её головку и садится) Ты будешь рожать мне детей каждый год! И так пять, нет, десять лет подряд: я люблю, когда в доме много детей!.. А потом ты умрёшь от истощения или какой хвори: времена у нас тёмные, места глухие – откуда тут справному лекарю взяться?

Мария: – (глазами, полными любви, наблюдая за тем, как Персиваль говорит) А как мы их назовём, любимый?

Персиваль: – Мальчиков мы окрестим, как Уильям, Джон, Джозеф, Ричард и Джеймс, а девочек – Мария, Джоанна, Джейн, Ребекка и, пожалуй, Кейт.

Мария: – (с возмущением, от которого её белое личико покрывается румянцем) Персиваль, но мы же – французы, а не эти мерзкие англичане!

Персиваль: – Прости, родная! (и повторяет те же имена с французским прононсом).

В это время с опушки леса доносится хриплый истошный вопль.

Магистр Годфри: – (бежит, тяжело, прерывисто дыша) По-мо-ги-те!.. (бормочет) Уф, как тяжко-то! Надо бы, ежели Господь смилостивится и ниспошлёт подмогу, спортом заняться в замке, что ли... (набрав в лёгкие воздуха, истошно кричит) У-би-ва-ют!!!.. (возмущённо бубнит себе под нос) Ну, что за люди! Тебя тут грабят, донага раздевают, живьём режут, а никто и не думает помогать. Ведь христианин погибает. Да что христианин: бери выше – магистр Ордена Храма, а им хоть бы хны! Французы, одним словом!.. Эх, была – ни была: (кричит во всю мощь своей лужёной глотки) на-си-лу-ют!!!

Тут же откуда-то сбоку доносится юный голос Персиваля.

Персиваль: – Кто здесь?

Магистр Годфри: – (негромко бормочет себе под нос) Итить-колыхать! Я ж говорю: пид...сы! Как помочь страннику – их днём с огнём не сыщешь, а как иного мужа разбойники с большой дороги насилуют – они тут как тут!.. (поворачивает на голос и, придерживая левой рукой болтающийся на боку меч, кричит) Магистр Ордена Храма Годфри. А кто ты, добрый человек?

Персиваль: – (растерявшись) Я? Я... бедный крестьянин. Люди кличут Персивалем.

Магистр Годфри: – (продолжая бежать на голос, но слегка замедляя ход) Что за дела! Крестьянин, да ещё с таким чудным именем!

Персиваль: – (идёт в сторону магистра тамплиеров) Мой батюшка – виллан при монастыре Ордена Тринитариев. Отец-настоятель часто рассказывал ему легенды про короля Артура и его рыцарей. Вот батюшка и решил назвать единственного сына именем одного из славнейших героев прошлого.

Магистр Годфри: – Мальчик мой! А ты мечом-то владеешь?

Персиваль: – (почти дойдя до рыцаря) Нет, сир Годфри...

Магистр Годфри: – (останавливается) Господи Исусе! Так на кой хрен было отзываться-то!!!

В этот момент его пронзает рогатиной один из бандитов, далеко вырвавшийся вперёд. Магистр падает лицом на землю. Тут же, как чёртик из табакерки, появляется Персиваль и мощным ударом дубины разбивает голову замешкавшемуся бандиту. Остальные члены шайки, увидев смерть товарища, решают уйти в лес по добру, по здорову.

Персиваль: – (откладывает дубину, присаживается на землю и переворачивает умирающего магистра Годфри лицом вверх) ... зато очень хорошо орудую дрекольем! Но, как видно, сир Годфри, Вам это не шибко помогло.

Магистр Годфри: – (истекая кровью, протягивает руку в кольчужной перчатке к Персивалю) Увы, мой мальчик, мой путь пройден. Теперь пообещай мне... кх... кх... что найдёшь в Париже моего выученика... кх... брата Лэндри... и скажешь ему... кх... кх... отдайте... всё...

С этими словами магистр тамплиеров испускает дух. Персиваль закрывает ему глаза и поднимается. К нему подходит Мария.

Мария: – (испуганно осеняя себя крестным знамением) Господи-боже! Что же это творится! Разбойники совсем страх потеряли: нападают на людей посреди бела дня!!!

Персиваль: – Давай похороним его, а поутру я отправлюсь в Париж.

Мария: – (смотрит на него, как на умалишённого) Какой Париж, Персиваль? Ты на прошлых святках, проведя меня домой, заблудился и по ошибке забрёл в бордель в соседнем селе.

Персиваль: – (испуганно, как воришка, которого застукали за кражей) Откуда знаешь про бордель?

Мария: – (понимая, что ляпнула лишнего) Да так, слышала... Соседка рассказывала... Но я – не о том. Опасное это дело – поездка в Париж.

Персиваль: – (надменным тоном) Будет тебе, женщина! Воля умирающего священна, и горе тому, кто не исполнит её.