Рифма - самый интуитивно понятный атрибут стихотворения. Ощущение рифмы для поэта - как слух для музыканта.
Но я, как человек поющий, знаю, что слух - понятие относительное. Сам я, например, хорошо улавливаю гармонию аккордов. Легко вписываюсь в песню, если она не выходит за довольно скромные возможности моего голоса (Квазимодо и священника спеть могу, а Феба уже нет).
Однако настроить гитару - для меня занятие мучительное. Что на каком ладу прижимать - знаю с детства, а поймать унисон звучания струн не выходит. Кажется - вот он, а аккорд не звенит.
Вот так и с рифмой. Вроде бы, общую суть рифмовки должен понимать любой, кто читал стихи и слушал песни. Однако сплошь и рядом рифмуется черт знает что с бог знает чем.
Тут есть один очень тонкий момент. Кто-то просто не умеет рифмовать - а кто-то гонится за оригинальными рифмами. Второе - это дело хорошее. Авангардизьм против консерватизьма.
Тут надо только помнить, что непонятные пятна на холсте может намалевать любой дурак - а ценят почему-то Ван Гога.
Ну а я попробую по порядку.
Обычно рифма строится вокруг ударной гласной. Исключения в большинстве своем - кажущиеся.
А что ему - кругом пятьсот,
И кто там после разберёт,
Что он забыл, кто я ему и кто он мне!
"Пятьсот / разберёт" - чистая рифма на ударное [о]. Ё - частный случай звука [о] после мягкого [r']. Хорошо рифмуются также "и" и "ы".
В "Беседе официанток" из оперетты "Вольный ветер", когда-то очень популярной в СССР - целая россыпь таких примеров. Но особенно интересен вариант из фильма 1983 года с Татьяной Догилевой, где рифма в одной из строк дает сбой.
-- Нас ждет любовь, как всех иных.
А кто, ответь мне, твой жених?
-- Кто мой жених – большой секрет!
-- Ах, так? - Ах, нет?!
А тот пижон, что пиво пьёт,
Пыхтит, как будто пароход,
Кто это? Не скрывай, Пепита!
-- Сама не знаю. Ну, отстань!
-- Эта тайна мной давно раскрыта,
Он племянник Стэна, Микки Стэн!
И хотя девочки поют хорошо, а выглядят еще лучше, а прямо следом идет знаменитая песенка про чёртову дюжину детишек в исполнении неподражаемой Елены Каменской (хотя в кадре - Догилева), все равно впечатление уже не то.
А все потому, что авторы фильма решили американизировать фамилию отрицательного героя - магната Георга Стана. Заодно в Стэна превратился и его милый племянник. А в оригинальном либретто рифма была нормальной: "Ну отстань! / Микки Стан".
Однако рядом с этой ударной гласной всегда есть другие звуки - и далеко не все рифмуются между собой.
Проще всего зарифмовать слова, которые оканчиваются на одно и то же сочетание звуков. Про глагольные рифмы речь уже шла - но и среди наиболее одобряемых в русской поэтической традиции рифм на существительные таких вариантов тоже полно.
Тут и существительные в одном роде, числе и падеже (лесов / голосов). Тут и слова разного рода, но удачно попавшие в одну грамматическую форму (строф / слов). Тут и слова в разных падежах (покров / голов).
Пока живут на свете дураки -
Обманывать нам, стало быть, с руки...
Беда в том, что при всем многообразии словарного запаса нашего великого и могучего языка при такой прямой рифмовке постоянно растет число стихов, где рифмы, которые ты вот только сейчас придумал, уже многократно использованы. И при перерастании через некий рубеж повторений они превращаются в "заезженные", "дешевые".
А уж о тех, которые ты не придумал, а просто много раз слышал - и речи нет.
Гасконь, Париж, друзья, надежды, грёзы,
Мы часто лили кровь и редко слёзы,
Я убивал, но смерти я не видел,
Колоть - колол, но разве ненавидел?!
Эту песню д'Артаньяна спасает своеобразная ритмика, музыка и напряжение момента в фильме. А хуже рифм - не подобрать, даже если специально стараться. И если кто будет учиться на строфах типа этой - получится плохо.
Зато неплохо получается, когда слова в рифме, сохраняя созвучие, между собой не совпадают. Например, после ударной гласной расходятся как в грамматике, так и в звучании.
Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.
"Старушка / избушкой" - рифма на загляденье. Правда, припечатана навсегда Есенинской печатью. Так тоже бывает. "Зеленый и ученый" рифмуются очень хорошо, но годится рифма только для пародий.
Но возможности рифмовки заударных слогов гораздо шире. Порой кажется, что можно зарифмовать любой набор звуков, если правильно навесить его на ударную гласную.
Дождемся ночи здесь. Ах, наконец
Достигли мы ворот Мадрита! Cкоро
Я полечу по улицам знакомым,
Усы плащом закрыв, а брови шляпой.
Вообще-то "Маленькие трагедии" написаны белым стихом. Но тут налицо рифма и притом отменная! Хотя окончания "-ро" и "-мым" ну совершенно не стыкуются друг с другом.
Вильям наш Шекспир, кстати, тоже любил припечатывать белый стих неожиданной рифмой. "Порядочные девушки не ценят, / Когда им дарят - а потом изменят". Впрочем, это, скорее, Пастернак.
Однако попробуем чуть изменить пушкинскую рифму - и увидим, что не все так просто. Например, "Я полечу по улицам мощёным" - уже не звучит.
А все дело в том, что предударный слог для рифмы важнее заударного. И созвучие здесь должно быть более точным. Вот что-нибудь типа:
Скоро
Ударю я по мостовым подковой...
... это - вполне себе рифма. Хотя и не пушкинского уровня.
Из согласных некоторые рифмуются легко и гладко, а с некоторыми бывают проблемы. Казалось бы, носовые "н" и "м" весьма созвучны и прямо просятся в рифму. А рифма получается плохо.
Один мой знакомый ребенок, делая первые шаги в стихосложении, однажды продекламировал:
Плавал как-то в речке сом,
А на берег вышел слон...
... и это было еще как-то в рифму. Но дальше стих совсем развалился, ибо:
Хвост огромный у сома
Хобот длинный у слона.
Заударные как-то выдерживают, а предударные - хромают.
Если без такой рифмы совсем не обойтись, то ее надо как-то подкреплять в соседних строчках.
И вот среди друзей я, как в пустыне,
И что мне от любви осталось ныне,
Только имя...
Тут и две строчки с рифмой на "н" подряд, и "м" - в заударном слоге. Однако лучше подобных созвучий в принципе избегать.
Ну а для задорного финала я нашел замечательный стишок, построенный целиком на простейших и банальнейших глагольных рифмах:
Я на солнышке сижу,
Я на солнышко гляжу,
Все сижу и сижу
И на солнышко гляжу.
Носорог-рог-рог идет,
Крокодил-дил-дил плывет,
Только я все лежу
И на солнышко гляжу.
Я на солнышке лежу,
Я на солнышко гляжу,
Все лежу и лежу
И на солнышко гляжу.
Рядом львеночек лежит
И ушами шевелит,
Только я все лежу
И на львенка не гляжу.
(с) Высоцкий, Есенин, Окуджава, Пастернак, Пушкин, Ряшенцев, Шекспир, Энтин, Винников, Типот и Крахт
