«Дайте мальчику свободу за красивые глаза». Верхотурская детская трудовая колония. Часть 2

Автор @excursovod
Предыдущая часть

В 1931 году работу Верхотурского реформатория, или труддома, проверяла комиссия, составившая докладную записку на имя начальника Уральского областного управления местами заключения. Проверка была связана с жалобами местного партийного и советского руководства на поведение трудармейцев, в первую очередь, на избиение ответственных работников. Суть докладной записки была в необходимости смены общего режима, построенного на полном самоуправлении воспитанников, на более жесткий режим с обязательной внешней охраной.

С весны 1934 года Верхотурский реформаторий был преобразован в детскую трудовую колонию. Для размещения ДТК выбранное место соответствовало по многим пунктам: достаточный, на 500–600 человек, жилой фонд, необходимые помещения для мастерских, школы и складов. Территория была обнесена стеной, что необходимо было для изоляции трудколонии от города и населения. По своему типу колония была воспитательно-трудовой.

Контингент ее состоял из беспризорников и осужденных в возрасте 13–16 лет. Основателем колонии и ее первым начальником был Батурин Иван Александрович. Колония ставила своей целью приобщить воспитанников к общественно-полезному труду и дать необходимое образование в объеме 4–7 классов. Все воспитанники охватывались обучением. Первое время школьные занятия были организованы в одну смену. Проводилось обучение и в учебно-производственных мастерских: столярных, слесарных, токарных, сапожных, портняжных. В мастерских работали в две-три смены.

Перед Верхотурской трудколонией была поставлена задача «методами коммунистического воспитания из вчерашних несовершеннолетних беспризорных и правонарушителей сделать полезных людей, обеспечить каждому воспитаннику к моменту выхода из колонии производственную квалификацию, повышение общеобразовательного, политического и культурного уровня».

Постепенно в трудколонии приступают к строительству мастерских, деревообрабатывающей фабрики, слесарномеханического цеха, литейного, лесозавода 49 и цеха торцовой шашки. Во всех этих работах принимают участие воспитанники. Первоначально продукция мастерских была крайне ограничена, например, слесарные мастерские изготовляли молотки, измерительные циркули, кранциркули.

Столярная мастерская, сапожная и портновская обслуживали свои внутренние наряды Но уже в 1938 году они осваивают производство сортировок «Клейтон-5» для колхозов в количестве 735 штук. В мастерских изготовлялась также паркетная клепка и торцовая шашка. Всего было выпущено продукции в течении года на 1430 рублей (по ценам 1938 года). В свободное от школы и работы в мастерских время воспитанники вовлекались в культурно-массовую работу.

Первый директор школы Я.И. Гребенкин вспоминал: «Очень сложный путь прошла колония в постановке и организации воспитательной и культурно-массовой работы. Как уже было сказано, колония очень нуждалась в кадрах воспитателей, учителей и мастеров производства. С переходом колонии в ведение НКВД вопрос о кадрах был разрешен в какой-то мере следующим образом: «Принять на воспитательную и культурно-массовую работу из числа осужденных взрослых из Кунгурской трудовой колонии»».

Для современных дней это более чем парадоксально. Ведь у этих «воспитателей» за плечами преступления, годы заслуженного наказания. У них, конечно, нет институтских дипломов, у них нет еще семьи, но у них, я говорю о наших воспитателях тех дней, имелась жизнеутверждающая сила, правильное мироощущение. Они реально ощущали строительство Беломоро-Балтийского канала. И в те дни была романтика, романтика первых пятилеток, крушение старой деревни, строительство новой, формирование нового человека – строителя социализма.