Как использовать ИИ при написании рассказа

Всем привет!

Хочу поделиться опытом использования ИИ при написании рассказа.

Начну с того, что можно просто задать ИИ тему, направление, число слов, а также ограничения конкурса — и он сам напишет вам текст. Однако, во-первых, это нечестно по отношению к другим конкурсантам, а во-вторых, ИИ в своей нынешней форме не способен создать по-настоящему глубокие человеческие образы. Такой рассказ будет наполнен лишь внешним действием и не оставит эмоционального следа.

Это не значит, что ИИ нельзя использовать вообще. Он отлично подходит для проработки того, что называется «матчасть».
Поэтому хочу показать разницу между рассказом, написанным ИИ, и рассказом, созданным с его помощью. Думаю, эта разница будет очевидна.
Однажды я участвовал в конкурсе, темой которого были две строчки из известного стихотворения Лермонтова:

«Белеет парус одинокий в тумане моря голубом».
Жанр — «мистика». Максимальное количество слов — 1000.
Вот что написал ChatGPT в соответствии с этим заданием. Вот текст запроса:

Вот что ИИ написал.

Туман окутывал море, делая его границы неразличимыми. Вода и небо сливались в единое молочное пространство, в котором терялись очертания кораблей, скал и горизонта. Казалось, будто мир растворился, оставив лишь бескрайнее белое ничто.

Среди этой пустоты маячил одинокий парус. Белоснежный, без единого пятна, он выделялся даже в молочном тумане. Корабль, которому он принадлежал, был скрыт от глаз, словно не существовал вовсе. Только парус плыл сквозь тишину.

Я стоял на палубе своего судна и смотрел на него, не в силах отвести взгляд. Команда тоже заметила его, но никто не произносил ни слова. Казалось, туман поглощал не только очертания, но и звуки. Море было неподвижно, словно застыло, но парус двигался.

— Это дурной знак, капитан, — раздался шёпот боцмана. — Так говорят старые моряки.

Я не ответил. Старые легенды о призрачных кораблях, парусах без хозяина и морских душах всплыли в памяти, но я не хотел верить в суеверия. Однако что-то в этом зрелище тревожило. В парусе не было жизни, и все же он двигался, словно ведомый невидимой силой.

— Попробуем догнать его, — решил я. — Узнаем, что это за судно.

Мы направили корабль в сторону одинокого паруса, но чем ближе мы подходили, тем дальше он казался. Туман словно играл с нами, вытягивая расстояние. Матросы переглядывались, хмурились, но молчали.

— Это наваждение, капитан, — сказал боцман. — Он не хочет, чтобы мы приблизились.

Я стиснул зубы. Это был бред. Мы просто двигались медленнее, чем казалось. Но внутри зарождалось странное чувство, будто за нами наблюдают. Словно кто-то, скрытый в тумане, знал, что мы его ищем.

Тогда я приказал повернуть обратно. Мы изменили курс, но... парус по-прежнему был впереди.

— Этого не может быть, — прошептал один из моряков. — Мы же плывём в другую сторону...

Но парус оставался перед нами, неизменный, холодный, недвижимый. Туман сгущался, и воздух стал тяжёлым, словно пропитанным солью и чем-то ещё — запахом, который мне не удавалось опознать. Это было не гниение, не водоросли, не морской ветер. Это был запах чего-то древнего.

Сердце сжалось. Я понял, что больше не слышу звуков воды. Ни плеска волн, ни крика чаек. Только тишина и белизна, а перед нами — парус.

— Капитан... — раздался голос боцмана, дрожащий и несвойственно слабый. — Мы больше не плывём.

Я резко обернулся и посмотрел на воду. Она была неподвижна. Ни малейшего движения. Даже паруса нашего корабля не колыхались на ветру. Мы застыли. Время остановилось.

— Это ловушка, — шёпотом произнёс кто-то. — Мы в западне.

Я глубоко вдохнул, собирая мысли. Нужно было действовать. Нужно было вырваться.
Но куда? Как, если вокруг только туман и этот парус, холодный и равнодушный?

— Развернуть корабль! Полный назад! — выкрикнул я.

Моряки бросились к вантам, к рулю, но ничего не изменилось. Мы оставались на месте, а парус... Он стал ближе.

Теперь я видел его отчётливее. Белоснежное полотно, натянутое на невидимые мачты. Ни флага, ни символов. И вдруг... Парус вздрогнул. Будто ощутил, что мы на него смотрим.

Туман вокруг него начал сжиматься, обретая форму. Из пустоты проступали очертания судна. Чёрный корпус, истерзанный волнами, покрытый водорослями. На борту не было никого. Ни единой живой души. Но я знал — он не пуст.

— Это мёртвый корабль, — прошептал боцман. — И он ищет экипаж.

Мои руки сжались в кулаки. Я не позволю. Я не стану добычей.

— Вниз, к пушкам! — крикнул я. — Готовьтесь стрелять!

Но прежде чем мы смогли сделать хоть что-то, туман рванулся вперёд, как живое существо. Он окутал нас, проник в лёгкие, в кожу. Я почувствовал холод, пронзающий до костей.

Последнее, что я увидел, — это белый парус, заполняющий всё небо, прежде чем мир провалился в бездну.

---

...Очнулся я на берегу. Море было спокойным. Солнце светило. Нашего корабля не было. Моих людей не было.

Лишь вдалеке, на горизонте, белел парус одинокий в тумане моря голубом.

Вот такой рассказик. Что в нём не так? Он банален. Здесь использована первая промелькнувшая в голове мысль: парус — значит корабль, корабль — значит море, мистика — значит нечто мрачное. ИИ просто развернул эту мысль в рассказ.

Естественно, я бы такого писать не стал. То есть, такой рассказ — наглядный пример того, как писать не надо. Однако в нём есть нечто, что дало мне идею. Например, противостояние мистического корабля и реального моряка. Ок, завяжем на память узелок.

Я стал думать, как развернуть этот рассказ в менее банальное русло. На ум пришёл мистический корабль «Летучий Голландец». Вспомнилось лермонтовское стихотворение «Волшебный корабль», та его часть, описывающая внешность корабля:

Не гнутся высокие мачты,
На них флюгера не шумят,
И молча в открытые люки
Чугунные пушки глядят.

Что это фрегат, или галлион? Спаршиваю Chat gpt.

Фрегат и галеон — это разные типы парусных кораблей, отличающиеся конструкцией, назначением и эпохой.
Галеон
• Эпоха: XVI—XVIII века.
• Конструкция: Крупное судно с высоким носом и кормой, многопалубное, оснащённое пушками.
• Назначение: В основном использовался как торговый и военный корабль. Испанские галеоны перевозили золото из Америки.
• Характеристика: Медленный, но мощный и устойчивый в океанских переходах.
Фрегат
• Эпоха: XVII—XIX века.
• Конструкция: Легче и манёвреннее галеона, с одной-двумя пушечными палубами.
• Назначение: Разведка, сопровождение, охрана торговых караванов, рейдерские операции.
• Характеристика: Быстроходный, манёвренный, предназначенный для тактических задач в военных флотах.

В легендах не уточняется, каким именно был «Летучий Голландец», но чаще всего его изображают как галеон.
Почему галеон?
• Он фигурирует в преданиях XVII века — времени расцвета галеонов.
• В большинстве изображений у него массивный корпус и высокие надстройки, что характерно для галеонов.
• Его капитан, предположительно, был голландским торговцем или пиратом, а Голландия активно использовала галеоны.
Однако в некоторых адаптациях, например, в «Пиратах Карибского моря», его показывают скорее как фрегат — быстрый, боевой, с более низкими надстройками.

Типичный галеон имел три или четыре мачты, а количество парусов могло варьироваться от 6 до 10, в зависимости от конструкции и эпохи.
Стандартное парусное вооружение галеона:

1. Фок-мачта (передняя) – 2-3 паруса (прямые):
   o Марсель
   o Брамсель
   o (Иногда) Бом-брамсель
2. Грот-мачта (центральная, самая высокая) – 3-4 паруса (прямые):
   o Грот
   o Марсель
   o Брамсель
   o (Иногда) Бом-брамсель
3. Бизань-мачта (задняя) – 1-2 паруса:
   o Латинский бизань-парус (косой)
   o (Иногда) Марсель
4. Бушприт (наклонная мачта впереди носа) – 1-2 паруса:
   o Кливер
   o Бушпритный стаксель
   Таким образом, у галеона обычно было от 6 до 10 парусов, а у некоторых крупных кораблей их могло быть даже больше.
   Это делало его мощным, но медлительным по сравнению с более лёгкими кораблями, такими как фрегаты.

Нда. Десять парусов. А мне нужен один. А что, если… «Голландец» потерял в бою все паруса и остался только один? Вряд ли. Мистический корабль — и потерял паруса?

А что, если паруса потерял не «Голландец», а другой корабль, на который он напал? Это правдоподобно.

Но с чего бы вдруг «Голландец» напал на другой корабль? Мог, конечно. Чёрт их знает, этих мистических голландцев… Но всё же? Лучше, чтобы была серьёзная причина. Рассказ лучше укладывается в голове, если описываешь не просто возможный, а вероятный случай.

А что, если… «Голландец» напал на испанский корабль? В те времена как раз испанские корабли перевозили множество богатств из своих американских колоний, и пираты всех мастей их грабили. Но мистический корабль — и грабить? Как-то не вяжется.

А что, если… это не грабёж, а месть? Точно! Ведь в те времена испанцы завоевали Голландию. Вот это подойдёт.

Давай теперь поменяем задание Chat gpt

Ночь застала испанский галеон "Сан-Карлос" в открытом море. Груз его был бесценен — сундуки с золотом, серебряные слитки, самоцветы из Перу и Мексики, всё добытое в испанских колониях. На борту царила тишина, лишь редкие переклики дозорных нарушали её. Ветер был слабым, море казалось зеркалом, в котором отражалась луна.

И вдруг, словно из ниоткуда, в ночной мгле появился корабль. Его паруса были чёрны, а корпус покрыт зелёной плесенью и морскими ракушками. Он двигался против ветра, как будто ведомый силой, неподвластной обычным законам природы. Это был он — "Летучий Голландец".

Капитан "Сан-Карлоса" дон Родриго де Алавес почувствовал пробежавший по спине холод. Он слышал рассказы о проклятом судне, о его призрачной команде и о том, что никто не уходит от встречи с ним живым. Но он был опытным морским волком, не верившим в сказки. Он крикнул своим людям:

— Приготовиться к бою! Пусть ад заберёт этих пиратов!

Испанцы бросились к пушкам. "Летучий Голландец" не замедлялся. Когда его корпус сравнялся с "Сан-Карлосом", из тумана показались фигуры. Их лица были бледны, как у мертвецов, а глаза мерцали призрачным светом. Они не издавали ни звука, лишь поднимали абордажные крюки.

И тогда на палубу испанцев шагнул он — капитан "Летучего Голландца". Его силуэт выделялся на фоне фонаря, отбрасывая длинную тень. Лицо скрывала широкополая шляпа, а из-под её полей сверкнули ледяные глаза. Он поднял шпагу и заговорил:

— Испанцы! Вы пролили реки крови на моей земле, сожгли мои города и обратили мой народ в рабов. Я, капитан Хендрик ван дер Деккен, клянусь отомстить вам!

Голос его звучал, как раскат грома. Испанцы попытались было сопротивляться, но оружие выскальзывало из рук, порох не воспламенялся, а мечи проходили сквозь призрачные тела, не нанося вреда. Моряки "Летучего Голландца" двигались, как тени, молниеносные и безжалостные.

Крики испанцев разрывали ночь, но бой был коротким. Один за другим они падали, исчезая в тумане, словно их забирало само море. Дон Родриго отчаянно бился, но его клинок встретил пустоту. В следующий миг он почувствовал, как ледяные пальцы сомкнулись на его горле. Последнее, что он увидел, были глаза ван дер Деккена — два огненных угля в темноте.

Когда рассвет разогнал туман, от "Сан-Карлоса" осталась лишь пустая оболочка. Никакого золота, никаких людей — только одинокий белый парус, медленно колышущийся на мачте. "Летучий Голландец" исчез в утреннем свете, унося свою добычу в бездну проклятия и вечной мести.

Ну да, Ван дер Деккен прямо так и скажет о мести… И потом, мистический корабль с разговаривающей командой? Опять вспомнились лермонтовские строки.

Не видно на нем капитана,
Не слышно матросов не нем
Но бури, и тайные мели
И скалы ему не почем.

Как-то я Лермонтову в мистицизме доверяю больше чем Chat gpt. И потом, как можно «унести свою добычу в бездну проклятия и вечной мести»? Бред. )))

Нет, это не Рио-де-Жанейро. Вжимать описание битвы в тысячу слов не хотелось. К тому же, как сделать так, чтобы парус белел в тумане моря голубом? То есть корабль с одним парусом нужно увидеть откуда-то. Например, из порта. Да, из порта в хорошую погоду можно на горизонте «в тумане моря голубом» увидеть, как «белеет парус одинокий», который в данном случае был парусом испанского корабля, потрёпанного «Летучим Голландцем».

Ок, кто же его увидит? Кто стоит на берегу? Да кто угодно. Но нужно, чтобы это было связано с рассказом. Опять же, описываем не возможное, а вероятное. Кто будет смотреть на горизонт и ждать корабль? Жена капитана? Как Мерседес ждала Эдмона Дантеса в «Графе Монте-Кристо»? Но этот сюжет тоже не мой. Оставим его девушкам.
В моём сюжете это должен быть кто-то, кто отвечает за посылку кораблей в колонии и привоз грузов из Америки. Спрашиваю ChatGPT, кто это будет? Оказывается, начальник порта. Комендант.

Представляю себе, как комендант порта стоит на возвышении, смотрит в подзорную трубу на Атлантический океан и на горизонте видит одинокий белый парус. Дело теперь за немногим. Спрашиваю ChatGPT…

Легенда о Летучем Голландце зародилась в XVII веке, в эпоху Великих географических открытий, когда мореплавание было связано с множеством опасностей. Первые упоминания об этом призрачном корабле появились среди голландских и английских моряков.

Война за независимость Нидерландов, также известная как Восьмидесятилетняя война (1568–1648), происходила между Испанией и нидерландскими провинциями.
Конфликт начался в 1568 году, когда протестантские провинции Нидерландов восстали против власти католической Испании, недовольные религиозными преследованиями и экономическим гнётом. В ходе войны, в 1581 году, северные провинции подписали Акт о клятвенном отречении, фактически объявив независимость от Испании.

1609 году Испания и Республика Соединённых провинций заключили Двенадцатилетнее перемирие, по которому Испания фактически признала независимость Нидерландов. Это означало приостановку военных действий и признание суверенитета северных провинций, хотя официально Испания продолжала считать их своими владениями.

Однако в 1621 году перемирие истекло, и война возобновилась. Полное и окончательное признание независимости произошло только в 1648 году с подписанием Вестфальского мира, который положил конец и Восьмидесятилетней войне, и Тридцатилетней войне в Европе.

Окончательно война завершилась в 1648 году подписанием Вестфальского мира, по которому Испания признала независимость Республики Соединённых провинций (будущих Нидерландов).

Значит, описываемое событие произошло после 1621 года, но до 1648 года.
Теперь спрашиваю Chat gpt:

Главным испанским портом, из которого отправлялись флотилии в американские колонии, был порт Севильи.

В XVI—XVII веках Севилья была центром испанской колониальной торговли благодаря Каса-де-ла-Контратасьон (Casa de la Contratación) — учреждению, которое контролировало всю торговлю с Новым Светом. Однако из-за того, что река Гвадалквивир постепенно мелела, в 1717 году этот центр был перенесён в Кадис, который стал новым ключевым портом для связи с колониями.

Значит в соем рассказе должен быть севильский порт.

Да, в Севилье есть Гиральда (La Giralda) — высокая башня, которая является одной из главных достопримечательностей города.

Гиральда — это минарет бывшей мечети, построенный в XII веке во времена мавританского правления. После христианского завоевания Севильи в 1248 году мечеть была перестроена в кафедральный собор, а минарет стал его колокольней.
Высота Гиральды составляет 104 метра, и с её вершины открывается потрясающий вид на город. Верхняя часть башни, включая колокольню и знаменитую статую-флюгер "Эль Хиральдо", была добавлена уже в христианский период.

Прекрасно! Значит, комендант порта взбирался на башню и оттуда смотрел в подзорную трубу.

Теперь осталось только как-то его назвать.

Спрашиваю ChatGPT дать мне список вероятных имён, которые в те времена могли бы принадлежать коменданту севильского порта. Одно из них понравилось — Де Вега.

Представил себе этакого седовласого сеньора в кружевном воротнике. Или, каком там кружевном воротнике? Это уже время Д’Артаньяна.

Значит на Де Веге была широкополая шляпа. Что-то вроде этого.

Ну а капитана звали как-нибудь Гонзалесом, Мартинесом или Альваресом.
Отлично, начал уже было писать.

Комендант севильского порта Де Ла Вега, взобравшись на минарет башни Геральда, приложил подзорную трубу к глазу и посмотрел в сторону океана.

Но тут возникло сомнение. Севилья? А как далеко она от моря? Дай-ка проверю.

Севильский порт находится примерно в 80–100 км от Атлантического океана. Он расположен на реке Гвадалквивир, которая соединяет город с побережьем.
Из-за этой удалённости все корабли, отправлявшиеся из Севильи в американские колонии, сначала должны были спуститься по реке к портовому городу Санлукар-де-Баррамеда, расположенному у её устья. Оттуда флотилии выходили в Атлантический океан.

Именно по этой причине в 1717 году главный центр испанской колониальной торговли был перенесён из Севильи в Кадис, который находился прямо на побережье и имел удобный глубоководный порт.

Ничего себе? 80-100 км. Это на машине больше часа езды. А в те времена, на лошади все пять шесть.

Вряд-ли из Севильи можно было увидеть океан даже в подзорную трубу. Чтобы увидеть океанский корабль нужно было находиться в Санлукар-де-Баррамеда.

Конечно, комендант порта по административным делам должен был жить в Севилье, там где находилось адмиралтейство. Но так как океанские конвои приходили в порт Санлукар-де-Баррамеда, то какой-то филиал у коменданта порта должен был здесь быть. Там наверное был сторожевой пост. Таким образом очертания рассказа приблизительно сложились следующим образом.

Комендант севильского порта Де Вега докладывают, что со сторожевого поста на горизонте увидели одинокий белый парус. Комендант приказал, чтобы его немедленно известили, как только корабль пришвартуется, так как он ожитдал капитана Альвареса с конвоем. Когда Альварес появился, Де Вега спросил его в чем дело. Тогда Альварес рассказал ему о том, что на конвой напал неизвестный огромный корабль, потопил все другие суда с товарами, а галеон Аальвареса только чудом уцелел и еле еле добрался да порта на одном парусе. Де вега наорал на него, пригрозил, что повесит. Но потом решил послать его капитаном в Голландию, так как там намечалась морская битва при Даунсе. Вот что в ответ на это написал Chat gpt.

Комендант севильского порта дон Де Вега сидел в своём кабинете, когда в дверь постучали. Вошёл его адъютант.

— Сеньор комендант, со сторожевого поста донесли: на горизонте виден одинокий белый парус.

Де Вега нахмурился.

— Как только корабль пришвартуется, немедленно сообщите мне. Возможно, это капитан Альварес с конвоем.

Час спустя адъютант вновь появился.

— Капитан Альварес ждёт внизу, сеньор.

Де Вега вышел во двор порта. Перед ним стоял измождённый Альварес. Его камзол был порван, лицо покрыто копотью и солью. За его спиной маячила мачта галеона с единственным уцелевшим парусом.

— Где конвой? — резко спросил Де Вега.

Альварес поклонился.

— Сеньор, нас атаковал неизвестный корабль. Огромный, с чёрными парусами. Он потопил все суда с товарами. Мой галеон уцелел лишь чудом.

Де Вега покраснел от гнева.

— Ты хочешь сказать, что просто сбежал?! Ты знаешь, что тебя ждёт? Я повешу тебя за это!

Альварес молчал, опустив голову. В его глазах читалась усталость. Де Вега вздохнул.

— Хотя, возможно, у меня есть другое применение для тебя. В Голландии намечается морская битва. Ты поплывёшь туда капитаном. Посмотрим, умеешь ли ты сражаться.
Альварес кивнул. В его взгляде мелькнуло что-то вроде облегчения.

— Я не подведу, сеньор.

Де Вега посмотрел ему вслед, когда капитан уходил к своему покалеченному галеону. Скоро ему снова придётся выйти в море — но на этот раз в бой, где не будет шансов уклониться.

Это уже ближе к том, что хотелось написать. Но не совсем.

Было еще много общения с ИИ, но не хочу вас больше мучить. Итак пост слишком длинный.

Вот, что получилось в результате. Кстати, картинку нарисовал приятель из лит клуба.

Голландская Месть

Комендант севильского порта де Вега время от времени отрывал глаза от бумаг и смотрел на реку. В этом месте русло реки Гвадалквивир, несущую воды в
Атлантический океан, было широким; и здесь стояли пришвартованные океанские корабли. Вокруг сновали парусники и гребные лодки. Из порта слышался шум работ, крики людей и чаек, которые залетели сюда за десять морских миль от океана.

В последнее время все в окружении коменданта, зная о его мрачном настроении, старались как можно реже попадаться ему на глаза. Причин для хандры было предостаточно.

Дела Испании в целом шли далеко не блестяще. Война на три фронта требовала все больше и больше ресурсов. А за морем, в колониях, корабли Голландской Вест-Индской компании все чаще нападали на испанские владения.

К тому же севильский порт утерял монополию на торговлю с колониями, и теперь большая часть богатств текла через Кадис. Конвои проходили через севильский порт значительно реже и не регулярно. Вдобавок, пираты охотились за конвоями как раз на подходах к порту. И он, как комендант порта, отвечал головой, если бы что-то случилось в пределах видимости гавани. Заботы, заботы, заботы!

В дверь постучали. Де Вега вскинул голову и вопросительно взглянул на вошедшего помощника Мартинеса.

— Только что получили донесение со сторожевого поста в Санлукар-де-Баррамеда.

Де Вега сделал рукой знак Мартинесу, приглашая продолжать.

— Они увидели на горизонте парус.

— Парус? Просто парус?

— Да, ваше высокородие, парус. Судно с единственным белым парусом.

— Кто бы это мог быть? И почему на корабле только один парус?

Мартинес пожал плечами, но продолжил.

— Судя по времени, это может быть Альварес. Его конвой отплыл шесть месяцев назад.

— Хм, — рассуждал вслух Де Вега, — полтора месяца туда, полтора месяца обратно, два месяца на починку, погрузку и прочие мелочи. Но все равно, вряд ли. Почему только один парус? На галеоне Альвареса три мачты и три десятка парусов. Да и под его командой было шесть судов.

— Мы узнаем, когда галеон пришвартуется, ваше высокородие.

— Да, да, Педро. Как только корабль пришвартуется, капитана моментально ко мне!

И помедлив, добавил. — Кто бы он не был.

Де Вега обмакнул было перо в чернильницу, но задумался; рука так и повисла в воздухе. События в стране волновали его не только как крупного чиновника, но и как гражданина. Испания, пару столетий назад вырвавшаяся из-под гнета мавров, стала могущественной империей. Богатства привозились из Америк, росли города, зодчие возвели великолепный дворец Эскуриал, неверных – мавров и евреев – выгнали из страны. Но не прошло еще и двух столетий, как ткань этого могущества стала трескаться. Неудачи, как военные, так и торговые. Страшная власть инквизиции, от суда которой не был застрахован даже вельможа. Всё это, разумеется, объяснялось рационально. Но откуда взялась неотвратимая последовательность этих рациональностей? Неужели это воля Господа? Де Вега мотнул головой, как бы отгоняя мрачные мысли, и обмакнул перо в чернильницу.

---

Как только капитан Альварес вошел кабинет, де Вега вскочил из-за стола и напустился на него:

— Альварес, где вверенная вам флотилия и почему ваш галеон в таком виде?
Альварес пытался остаться спокойным, но на скулах его худого обветренного лица заходили желваки.

— Нас атаковали, комендант.

— Атаковали? Кто? Англичане, голландцы, алжирцы? Как далеко от берега?

— Миль двести от берега, комендант. А флаг? Флаг у противника был пиратский: черный, с черепом и двумя перекрещенными костями.

— На каком языке говорила команда?

— Её не было. Корабль словно вымер.

Альварес провел рукой по лбу. Его глаза расширились, дернулось веко.

— Мы вступили в бой, комендант. Но наш галеон был игрушкой рядом с этим чудовищем. Он был ужасен, ужасен!

— Ужасен?! — вскричал де Вега. — Что-то я не припомню от вас таких прилагательных, Альварес. Вы капитан военного судна! Вам не пристало включать в свою речь метафоры и аллюзии. Извольте изъясняться простым языком и назвать точные размеры, водоизмещение, количество пушек, мачт и так далее.

Де Вега говорил отрывисто и очень громко, почти кричал.

— Черт возьми! — вскипел Алварес, — не каждую битву, сеньор, можно выиграть! Великий Ганнибал проиграл битву при Заме, а наш Альфонс Храбрый, который тоже кое-чего стоил, битву при Уклесе. Вы знаете, комендант, я не трус. И слово «ужасный» в моём описании можете спокойно отнести к мореходным характеристикам.

На секунду их взгляды скрестились. Комендант отвел глаза первым.

— Вы говорите, что не видели команды. Кто же тогда стрелял?

— Не знаю, комендант, — Альварес беспомощно развел руками, — Их никто не видел; ни один член экипажа.

— Продолжайте, — сказал де Вега уже более сдержано.

— Все купеческие суда уничтожены. Наша фок-мачта и бизань-мачта были снесены ядрами, все паруса прорваны, кроме грота.

— А груз?

— Потоплен.

— Значит, вас даже не ограбили? Странный случай.

Де Вега на секунду повел шеей и глаза метнулись вверх и влево.

— Странный случай, — повторил он словно задумавшись. — Странный.

Неприятный холодок пробежал по спине. «Господи Иисусе Христе, избави нас ото зла!» мысленно сказал он.

Но через секунду опять вперил взгляд в несчастного капитана и сурово сказал:

— Вас бы надо вздернуть на виселице, Альварес.

Альварес смотрел словно сквозь коменданта. В глазах застыла отрешенность.
Де Вега поймал себя на мысли, что не столько зол на Альвареса, сколько на обстоятельства, жертвами которых стали они оба, да и вся Испания. «Испания — родина великих мужей, Испания — их могила» вспомнилась ему поговорка. Но что поделать? Кто-то должен ответить за пропавшие корабли и груз. Думая, как бы вывернуться, Де Вега прикусил губу.

— Вас бы надо вздернуть, — повторил он, — но сейчас нам нужны боевые офицеры. Вот приказ, — он протянул Альваресу бумагу. – Вы немедленно отправитесь в Ла-Корунью под начало адмирала де Окендо, и примете там командование военным кораблем. Это шанс искупить свою вину.

Альварес мигнул, поклонился и вышел.

Де Вега еще долго ходил взад-вперед, думая о странном ощущении, которое он испытал от рассказа Альвареса. «Неужели», подумал он, «слухи о корабле-призраке имеют под собой реальную основу?»

Cам того не зная, он испытал чувство предвидения исторической неотвратимости, когда одна империя загнивает, а другая возвышается.

Через четыре месяца после описываемых событий произошла битва при Даунсе, где испанский флот был наголову разбит. В этой битве ядро, пущенное с голландского корабля, ударило капитану Альваресу в грудь.