«24 мая 1994 года. Работа начинается в семь утра и заканчивается в девять вечера. Потом мы моемся и стираем одежду. Часов в одиннадцать те, у кого есть деньги, выходят перекусить. Остальные идут спать. Мы спим до 6:30. Вылезаем из постели, протираем опухшие глаза, умываемся и чистим зубы.
У нас есть 20 минут. Кто-то завтракает (на это уходит минут 10), но в основном люди не едят.
Я не знаю, потому ли это, что они не хотят есть, или чтобы сэкономить деньги, или чтобы остаться худыми . . .»
Чунминь начала вести дневник сразу, как приехала в город. Тетради с пастельно-розовыми обложками хранят историю рабочего класса. На клетчатых страничках – планы побега, мечты стереть хунанский акцент, тексты песен, читательские заметки (Чуминь читала романы, чтобы совершенствоваться). Больше всего она боялась остаться там, где была. Время было врагом Чунминь, напоминая ей, что прошел день, а она еще не достигла своих целей. Но время так же было ее другом, потому что она была молода.
Дневниковые записи часто приукрашены, как попытка к бегству, хотя бы в мыслях.
«У меня нет времени быть несчастной! - раздавался крик в её голове. - Я должна многое успеть! У меня сейчас ничего нет. Мой единственный капитал – это я».
«Уже почти полночь. Я снова осталась работала после семи. Ненавижу, что времени слишком мало. Каждый день я работаю по 12 часов, а оставшееся время ем, принимаю душ, стираю и сплю. Сколько остаётся на чтение? Я читаю по ночам, на сон нет и шести часов. Неужели на этом пути я буду побеждена? Я не верю, абсолютно не верю в это.
О, Чунминь, ты не можешь продолжать жить так каждый день! Подумайте об этом: ты уже полтора года на этом заводе? И что приобрела? Работать в отделе пластмассовых форм не имеет никаких перспектив. Ты должна найти нормальную работу, ты должна научиться говорить по-катонски. Почему ты такая бесполезная, Чунминь? Ты не глупей других, ты можешь научиться тому, что умеют другие. Ты тоже человек.
Помните ли ты, цель? Цель, когда ты поступила на эту фабрику, состояла в том, чтобы выучить кантонский язык? Если ты не выучишь кантонский язык в этом году, то ты тупая свинья, тупой бык.
Ты должна тренироваться, быть толстой – неприемлемо. Ты должна много читать и писать, чтобы жить богато. Ты должна говорить по-катонски, должна".
«29 марта 1994. Нам сегодня заплатили. Я получила 365 юаней. После погашения долга в пятьдесят юаней у меня осталось еще триста юаней. Я хочу купить часы и одежду. Как у меня что-то останется? . . . Лето, а у меня нет никакой одежды . . . Я должна купить часы. Без часов моё время уходит.
Это всего лишь временное пристанище. Я не останусь здесь».
«22 мая 1994 года. Люди говорят, я изменилась. Не знаю. Я всегда молчу, не люблю смеяться, как раньше. Иногда мне кажется, я онемела. Я очень устала, так устала, устала! Я больше не хочу так жить. Я больше не хочу так жить. Никогда больше не жить так. Как я должна жить?»
Лесли Т. Чанг «Девочки фабрик: из деревни в город в меняющемся Китае».
I