В первых лучах рассвета новой веры христианство рождалось в трепетном ожидании скорого пришествия Христа. Это были набожные люди которые искренне верили, что живут в эпоху, которую можно назвать "концом времён" (или началом "конца времён"; т.е. периодом исполнения древних пророчеств). Они верили в это пришествие и не особо заботились о сочинении книг для будущих поколений. Зачем записывать, если мир скоро преобразится? Им казалось достаточным сохранять в своем сердце живой образ Того, кого они надеялись увидеть в очень скором времени. "Исполнилось время и приблизилось Царство Божие" (Мк.1:15). Неудивительно, что первые десятилетия были временем устной передачи, живого общения с Мессией. Набожные люди, чьи сердца бились в ритме пророчеств, — верили, что очень скоро пророчество Даниила исполнится: "Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шёл как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведён был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его — владычество вечное, которое не прейдёт, и царство Его не разрушится". Для всех тех, кто ходил за Христом по пыльным дорогам Галилеи, Второе пришествие казалось делом ближайших лет. "Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все это будет" (Лк. 21:32). "Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царство Божие, пришедшее в силе" (Мк. 9:1), - эти слова Основателя жили в их памяти как непреложный завет.
"Этому концу будут предшествовать великие бедствия и катастрофы. Затем появится знамение Сына Человеческого на небесах, и Мессия, окруженный ангелами, явится на облаках во славе и силе. Вот тогда-то и воскреснут мертвые, праведники и грешники, и Мессия будет судить их. Христос разделит человечество на две половины по делам их, а ангелы будут исполнителями приговора. И тогда скажет Мессия праведникам: "Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира", — и пойдут они в Иерусалим (ср. Мф. 5:35 и Мф. 25:34), возлягут там на пиршестве вместе с Авраамом, Исааком и Иаковом. Остальные же, после посрамления, будут изгнаны вон, в долину Хинном (геенна огненная), в погибель. И этот новый мировой порядок будет вечным!" - пишет Руслан Хазарзар в "Сыне Человеческом".
Эта вера была пронизана апокалиптической драмой.
Ожидание неминуемой близкой кончины мира в значительной мере способствовало широкой терпимости первобытного христианства к внешним условиям жизни (например, таким как рабство). Это же очевидно, если мир вот-вот должен закончиться, то земные социальные структуры, политическая власть и материальное положение теряют всякое значение. Главное, это духовная подготовка к грядущему Царству Божьему. Они были уверены, что конец мира должен наступить еще при жизни самовидцев Спасителя.
Но время, неумолимое и мудрое, внесло свои коррективы. Смерть последних апостолов — тех, чьи руки касались Господа (1 Ин. 1:1), — стала поворотным пунктом. Когда исчезли последние свидетели земной жизни Иисуса, вера столкнулась с вызовом-вопросом, от которого замирало сердце: Где же Ты? "Доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?" Вера многих христиан была поколеблена! Сроки ожидания, расплывались в тумане. Наступило осознание, что повседневное чаяние Второго пришествия Господня было напрасно.
"Напрашивается вопрос: почему же имя Основателя не потонуло в хороводе других сектантов, проповедующих близкий конец света? Как объяснить веру второго, третьего и последующих поколений христиан?
Ответ заключается в следующем: в учении Иисуса, кроме апокалипсических, существовали еще и эволюционно-нравственные тенденции. Именно эта двойственность Его учения и спасла христианство от участи множества других химер. Наряду с эсхатологическими сентенциями, Иисус призывал к созданию другого Царства Небесного — Царства Собственного Духа. Принимая апокалипсические теории своих современников, Иисус призывал к самосовершенствованию, а не к пассивному ожиданию грядущего эона. Говоря о кончине мира, Иисус вместе с тем был автором Нагорной проповеди. Иногда Он заявлял, что Царство Божие уже наступило, что всякий человек носит его в себе и может, если достоин, наслаждаться им, что оно создается прежде всего в сердцах людей посредством искреннего чувства (Мф. 6:10,33; Мк. 12:34; Лк. 12:31; 17:20–21; ср. Фом. 2,117). Вот почему учение Иисуса не затерялось в пучине других химер и стало основой для возникновения новой Великой религии". (См. Руслан Хазарзар "Сын Человеческий").
Залогом выживания христианства оказалась его удивительная способность говорить на двух языках: языке эсхатологического ожидания Правды и Суда Божьего и языке земной святости. Святости тех, "которых весь мир не был достоин". Когда арамейское "Маран-афа" ("Господь идёт!") стало не криком отчаяния, а литургическим воззванием (1 Кор. 16:22), вера нашла опору в нынешнем присутствии Христа — в Евхаристии, в общине, в любви.
История раннего христианства — это история диалога между жаждущим обновления мира человеком и вечным Богом ("у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день").
Ошибся ли Иисус в сроках?
Критики считают, что - "да!" С их точки зрения, раннее христианство было исключительно апокалиптическим движением. При буквальном прочтении многих эсхатологических мест в Евангелии, априори предполагается, что Второе пришествие должно было произойти до того, как умрет поколение жившее в то время. Вот поэтому ожидание скорого "конца времён" было центральным для раннего христианства. Именно это ожидание давало им силы переносить ужасные гонения и связанные с этим нечеловеческие страдания!
Современная экзегетика предлагает свой взгляд: Христос сознательно оставил дату тайной (Мк. 13:32), направляя своих последователей не на часы, а на верность. Апокалиптические образы стали не календарем, а зеркалом нравственного выбора.
Так христианство избежало судьбы многих других мессианских сект I века. Гений христианства — в уникальном синтезе эсхатологического огня и этики духовной любви. В этом синтезе краткого вздоха человеческой жизни и дыхания вечности — секрет силы христианства. Оно не утонуло в волнах беспощадного времени, потому что знало о том, что искать Бога нужно не только в грядущих грозных образах, но и в сердце, где "Царствие Божие внутри вас есть". В этом синтезе — секрет тысячелетней жизни Церкви Христовой: Царство Божие пришло уже, но ожидается еще. И пока человек ищет его в сердце своем, двери вечности остаются открытыми.
