«Лесной пейзаж или зачем ушёл дедушка»

Автор рассказа : Янне Лаиминга (@laiminga)

Детские воспоминания постепенно теряют свои краски и настроение. Но они нам дороги, м вспоминаем и рассказываем детские истории с теплотой и с радостью, ведь в них – родители молодые и деревья большие.

Картина висела над моей детской кроватью. Я помню, что на полотне был изображён зелёный лес после дождя и ветки деревьев пригнулись к земле. Картина была написана так живо, что мне казалось, если дотронуться до веток, то тяжелые капли обрушатся водопадом вниз. Мне даже чудился от картины запах влажной хво и и листвы. Через лес шла дорога, на ней были лужи, в них отражалось серо - голубое осеннее небо. По дороге, спиной к зрителю, брёл старик с корзиной грибов. Маме картина не нравилась, не нравился старик с корзиной, не нравилась рама картины. Но мне картина нравилась, поэтому её повесили в моей комнате.

Это была картина папы. Не самая лучшая из его работ, как говорила мама. А я очень любила это полотно, ведь с ним была связана одна интересная история.
Папа на выходные часто выезжал на пленэр. Он любил ездить один, чтобы никто его не отвлекал от работы. Но однажды мама уговорила папу взять меня с собой. Так я впервые попала в Абрамцево, которое с тех пор у меня ассоциируется с папой, с детством и с запахом масляных красок и разбавителя для них. Рано утро мы выехали из Москвы на электричке. Народу было мало, мы сидели у окна, смотрели на дачные поселки за окном, почти безлюдные станции, и папа рассказывал мне о Коровине, о Поленове, о Мамонтове, о Репине и о Левитане. Я слушала его рассказы и смотрела на папу с восхищением - как много он знает, как интересно рассказывает. Все, кто сидел рядом, тоже стали невольными слушателями. Люди слушали папу и рассматривали его. А там было на что смотреть! Папа был очень высокого роста, атлантического телосложения, имел нордическую внешность: светлые волосы и синие глаза. Папа знал, что красив, и привык к всеобщему вниманию.

За этими рассказами дорога мне показалась короткой. Мы вышли на станции и пошли по тропинке через лес к речке Воря. Она знаменита своими омутами, которые много раз изображали художники, в том числе Левитан. Мы шли вдоль речки по мокрой траве, сбивали мухоморы палками, дергали за ветки деревья и на нас падали мелкие капли. Папа нашел место для работы, разложил подрамник, достал мольберт и стал смешивать краски. И тут из кустов вышел старик с корзиной.

— Здравствуй, мил человек! – тихим голосом поздоровался он – Ты, смотрю, художник? А это твоя дочка?
— Здравствуй, отец! Да, дочка.
— Место ты выбрал хорошее. Тут, бывало, сам Левитан рисовал. Как приедет к барину, так сразу сюда, вот на это самое место. Стоит, рисует, рисует, уже время обеда, его кличут, а он как-будто и не слышит. Барыня тогда посылает за ним, а он ни в какую! Пока, говорит, не нарисую, никуда не пойду. Сейчас, говорит, свет хороший. А свет-то что – свет меняется, то солнышко, то тучи. А господину Левитану всё нипочём, рисует до вечера.
— Отец, ты про какого Левитана говоришь?
— А разве у нас есть другой Левитан? Ну, кроме диктора, что во время войны говорил сводки с фронтов. Так тот просто однофамилец нашему Левитану.
— Отец, ты об этом в книжках прочёл или кто рассказал?
Старик ухмыльнулся, снял кепку, почесал затылок.
— Что мне эти книжки...Мне отец рассказывал... А сколько мне лет, как думаешь, сынок?
— Не знаю, отец...
— Вот и думай…А я старый, как вон тот мухомор... Помирать надо, а не хочется…Пока помню жизнь свою, как помирать? ...Вот, смотри, я видел Репина один раз тут...Правда, я сопливый ещё был...Может, и не Репин это был вовсе… Но Шаляпина слышал точно! Мой отец тогда помогал Савве Ивановичу кресла расставлять, а я рядом бегал. Смотрю, идет здоровяк такой в белой рубахе...Отец мне и шепчет : «Смотри, Митя, это сам господин Шаляпин»...Шаляпин ходил по дорожке и пел...Что пел, не знаю, но голос его звучал, как ерахи... ерахиновская...короче, как эта самая труба.. А Врубелю я его мозаику мыл...Можно сказать, помогал Врубелю в работе
— Что?
— Эх, сынок, кто знает, сколько живут люди? Тут такие места, что можно увидеть то, чего и нет-то давно, а оно вдруг... Оп... и оказывается рядом.
— Если вы помогали Врубелю, значит вам 90 лет?
— Не знаю, не считал. А всё видел и помню.

Старик смотрел на папу и улыбался. Сначала взгляд был насмешливым, а потом грустным. Я увидела, как меняются и глаза папы. Он смотрел на дедушку, как смотрел на дом или дерево, которое хотел нарисовать.

— Отец, выпей с нами кофе, а потом разреши тебя нарисовать? Понимаешь, у тебя очень колоритная внешность, редко сейчас такую встретишь. Я тебя не сильно задержу и заплачу, как модели, не волнуйся.
— А что мне волноваться? Деньги – это хорошо, лишними не будут. Времени у меня много, так что, сынок, рисуй. Скажи, где мне встать?

Папа рисовал старика, а я пошла к речке.
Я стояла на мостике , что висел дугой над речкой Ворей, смотрела вниз на воду, а в ней отражалось небо, деревья, большая птица на ветке и над всем этим было моё лицо. Я бросила камешек в воду и отражения в последовательности наоборот зарябили, ожили и задрожали. Когда вода успокоилась и на ней не осталось ни черточки ряби, то все отражения вернулись на свои места, кроме птицы.

Уже дома папа в течение нескольких вечеров рисовал лес, того дедушку, его портрет и речку Ворю. Потом показал картины маме и мне. Мнение мамы было категорично отрицательным, то есть, ей нравилась картина с лесом и даже очень, но не нравился дедушка, что шёл по дороге. Я смутно помню беседы родителей на эту тему. Но однажды я увидела, что на картине нет дедушки - есть лес, мокрая дорога вдоль речки, а дедушки нет.

«Мама, папа, а где наш дедушка?» - я чуть не плакала
«Не расстраивайся» - сказал мне папа – «Он ушел в лес»

Новый клиент экосистемы блокчейн-платформы Голос для поэтов

Проголосовать за делегата stihi-io можно здесь

—