«Премьера Голоса». Отрывки из ненаписанной повести Сергея Мироненко «Прикладная химия»: В чём она — соль бертолетова?

Автор: Сергей Мироненко @sergeymironenko

Успешное продвижение любознательных школяров по дорожке изучения химии неизбежно должно было привести к вопросу: «В чём же соль?»
И ответ на него, разумеется, был вскоре найден...

В чём она — соль бертолетова?

Да в хлопушках, в чём же ещё? Только не сама, а в компании с красным фосфором.

Что, не верите?

Кто разбирал хлопушки (впрочем, неопытным не советую), тот видел внутри маленькую лепёшку, фактически — застывшую каплю светло-коричневого цвета, сквозь которую протянута тоненькая бечёвка.

Вот эта капля и состоит из упомянутых компонентов, смешанных и зафиксированных неким клеевым составом.

Достаточно дёрнуть за бечёвку — и от трения смесь взорвётся с громким хлопком. Впрочем, к такому же эффекту приводит и удар, даже слабый, в чём юный химик имел незабываемую возможность убедиться.

Щёлкать пальцами умеют все или почти все. Кто-то — погромче, кто-то потише, это понятно. А вот сможете ли вы так щёлкнуть пальцами, чтобы вздрогнула публика, сидящая в небольшом зале?

А я вам скажу — запросто. Если на одном пальце у вас — красный фосфор, а на другом — бертолетова соль.
Правда, и того, и другого нужно совсем чуть-чуть, иначе эти самые пальцы могут пострадать.

Вот к этому фокусу на школьном химическом вечере и готовились два друга, два Серёжи вместе с Сашей — лаборантом химкабинета. Несколько попыток показали, что делать фокус нужно быстро, иначе компоненты набирают влагу от кожи, а поскольку времени отработать репризу не хватало — появился повод выпросить реактивы на дом, для тренировки.

Подозрительно глянув на меня, Саша удалился в подсобку и через некоторое время вышел с двумя пакетиками, размер которых должен был бы разочаровать юных химиков. Но у меня дома уже имелась бертолетка — осталась от предыдущих опытов, а красный фосфор…

— Саша, а можно, я возьму ещё вот эту колбу?

Колба была изнутри грязно-красного цвета, ибо давно стояла неплотно закрытой, и хранившийся в ней красный фосфор набрал влагу, частично окислился и тонким неравномерным слоем прилип к стенкам.

— Да забирай… А ёршик есть, чтобы отмыть? А то у меня руки не доходят…

— Найду, отмою…

И, втайне радуясь, школяры удалились восвояси. Радость была связана с тем, что предстояла процедура не просто отмывания колбы, а добычи содержимого, налипшего на стенки. Нет ничего проще — налить воды, хорошенько поболтать, помочь ёршиком и вылить мутную жидкость, нет, не в канализацию — на фильтр, обычную промокашку.

Высохшая до состояния мелкодисперсного порошка субстанция оказалась вполне пригодной к использованию в смысле её активности в компании с бертолетовой солью. Проверка подтвердила, что смесь легко взрывается от трения и удара.

Ну а далее школяры успешно отработали извлечение гиперщелчков, каковые и были продемонстрированы публике на вечере занимательной химии и, как вы догадываетесь, не только на нём.

А вот сделать петарду по типу хлопушки у юных химиков не получилось: зафиксированная канцелярским клеем смесь взрываться не хотела, а другого связующего под руками не нашлось.

Поэтому до широкого практического применения дело не дошло: по сравнению со взрывпакетами на основе магния использование её в чистом виде было слишком опасным.

Впрочем, понятие об истинной опасности я получил значительно позже, после летних каникул, уже почти забыв о мизерном остатке бертолетки с фосфором, сохранившемся после экспериментов.

Собственно, остаток был таким скромным, что и волноваться, казалось, было не о чем. Маленькая — миллиметров пятнадцать в диаметре и такой же высоты — пластиковая цилиндрическая коробочка от пилюль была заполнена меньше, чем на четверть, и спокойно оставлена в картонной коробке от порошков размером с пачку сигарет. Коробка мирно стояла на полочке письменного стола, но, как выяснилось, до поры до времени…

…Сквозь сон я услышал какой-то хлопок, а затем — голос мамы:

— Проснись, проснись! Что у тебя тут взорвалось?

Открыв глаза, ничего не понимаю: в воздухе витает какая-то белая взвесь, пахнет горелым, а пододеяльник на постели брата, спавшего на раскладушке рядом с письменным столом, тихонько тлеет… Сам же Вовка дрыхнет, не обращая никакого внимания на суету!

— Мам, ты чего? Что у меня может взорваться?

Я в самом деле недоумевал, пытаясь окончательно проснуться и сообразить, что произошло.

Надо ли говорить, что сознание напрочь отказывалось связывать клубы белого дыма с забытым пару месяцев назад мизерным количеством взрывчатого вещества бризантного действия?

— А вот, смотри: что там у тебя стояло?

Юный химик протёр глаза и отвесил челюсть от удивления: наружная панель стола была радикально, «с мясом», оторвана от полки, которая наклонилась вниз, а от коробки, стоявшей в бывшем углу, осталось только дно. Крышка, картонные стенки и пластмассовый контейнер — всё превратилось в пыль, из которой и состояли плавающие по комнате белёсые облака!

Озадаченное катаклизмом трио (брат тоже проснулся, правда, не от взрыва, а от нашего разговора) вскоре выстроило правдоподобную версии произошедшего. Похоже, во сне Володя махнул рукой и задел панель стола. Радикально высохшая за время забвения смесь дрогнула, возмутилась и разнесла вдребезги ближайшее окружение, выбив взрывной волной многострадальный угол.

Внеочередная ночная ревизия локального склада химреактивов на предмет наличия других взрывоопасных предметов успокоила маму, и мы легли спать — до подъёма оставалось пара часов.

Засыпая, я подумал: «Хорошо, что отец в командировке…»

Впрочем, последнее обстоятельство имело и оборотную сторону — ремонтировать повреждённую мебель пришлось самому.

Продолжение следует ...

Часть 1-я, 2-я, 3-я, 4-я

Фото

Редактор: @amidabudda