"Премьера Голоса": Повесть Юрия Москаленко "В погоне за кошкой Шрёдингера" (часть 2-я)

[Иллюстрация @konti]

Юрий Москаленко (на Голосе @biorad) – уже состоявшийся, опытный автор. Он начинал как детективщик и в этом качестве был принят в Союз писателей в 1992 году. Сегодня Юрий Москаленко представляет нам свою ранюю повесть.

В ПОГОНЕ ЗА КОШКОЙ ШРЁДИНГЕРА

Часть 2-я

– В чём заключался мысленный эксперимент Шрёдингера. Он предложил поместить в закрытый ящик кошку, баллончик с ядовитым газом, счётчик Гейгера и радиоактивную частицу. Если последняя проявит себя как корпускула, счётчик радиоактивности сработает, включит баллончик с газом и кошка умрёт. Если частица поведёт себя как волна, счётчик не среагирует и животное, соответственно, останется в живых. То есть кошка как бы одновременно – в соотношении «фифти-фифти» – и жива, и мертва. И такое её странное состояние будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь наблюдатель не снимет эту неопределённость, заглянув в ящик.

– М-да, – задумчиво произнесла девушка. – Бог с ней, с кошкой, а как быть с человеком?

– А что человек? – пожал плечами Абрикосов. – Он такой же представитель живого мира, как и усатая-полосатая. Если мурлыке можно, то мы что, рыжие? Если поддержать теорию Шрёдингера, значит, допустить, что человек может быть наполовину жив – наполовину мёртв, часть здесь – часть непонятно где…

– Жуть, – выдохнула блондинка. – Вы меня пугаете.

– Очаровательная вы моя, да я-то тут причём? Это всё Шрёдингер. Хотите, я вам докажу всю беспочвенность его предположений? Скажем, вечером, в уютном ресторанчике, тет-а-тет? Оставьте телефончик.

– Странный способ для знакомства, – чуть-чуть оттаяла прелестница. – А кошка точно живая?

…Ласточкина присутствовала на этом учёном диспуте. Но она и предположить не могла, что не пройдёт и полгода, как будет принято решение отправить экспедицию к далёкой планете Бастия, которую не так давно открыли в созвездии Гончих Псов. Никакого отношения к коммуне и городу в регионе Корсика, префектуры департамента Верхняя Корсика с населением в 42,9 тысячи жителей, она не имеет.

Лиза любила астрономию в школе и даже решала мучительную дилемму после её окончания: стать ли «Звёздочкиным» (ей всегда нравился этот умный коротышка из произведений Николая Носова) или медиком – пойти по стопам бабушки и мамы. «Ты бы ещё дольше собиралась, – сказал ей папа, узнав, что подать документы для поступления на астрономическое отделение Физического факультета МГУ им. Ломоносова она уже не успеет. – Иди уж в медики…»

Но как же она любила созвездие Гончих Псов. Ей вспомнилась поездка на Валдай, когда ей было восемь или девять лет. Они лежали тогда на спальниках возле затухающего костра, а папа-физик учил её ориентироваться по звёздному небу.

– Это созвездие нетрудно отыскать ниже ручки ковша Большой Медведицы. Вон, видишь, две блёклые звезды. Слева и пониже – альфа созвездия, она чуть ярче. Вторая – более тусклая. Расстояние между ними примерно такое же, как между звёздами ручки ковша Большой Медведицы. Но это только нам так кажется, что звёздочки две, на самом деле – их значительно больше. В этом созвездии есть ещё не открытые планеты. Будет время, появятся новые сверхмощные телескопы, и мы обязательно увидим то, что было раньше скрыто от нас...

– А почему их назвали Гончие Псы?

– Впервые созвездие было названо Яном Гевелием в 1690 году в небесном атласе «Уранография». Астроном дал рисунок созвездия в виде двух собак, которыми Волопас пугает Большую Медведицу. Ему нужно было отогнать мишку от своих волов. Кстати, у каждого из этих псов есть своё имя. Их зовут Астерион и Кара, либо Хара.

– Пап, а сколько до них лететь?

– Этого пока никто не знает. Предполагается, что чуть больше 30 миллионов световых лет. Так что при твоей жизни вряд ли кто-то достигнет этой галактики…

Папа-папочка! Кто ж знал, что за эти без малого двадцать земных лет космическая наука сделает не просто большой, а гигантский шаг вперёд. Вот только она пока ещё не научилась отсеивать на самом начальном этапе такие недоразвитые существа, как Женька Голубцов.

Нет, парень он вроде бы неплохой, но психологически тяжёлый: если какая-нибудь трудность или неудача, не очень-то пытается ковыряться в себе, а тут же стремится переложить своё невезение на кого-то другого.

Планета Бастия…

Какой она себе её представляла? Когда командир корабля дал гагаринскую команду «Поехали», Лизе вдруг вспомнилось стихотворение о кошках, которое она прочитала в одной из газет. С открытием этой планеты в стране пошла самая настоящая кошкомания.

Кошки, как люди, где-то живут.
В ссоре посуду от ярости бьют,
Мягко мурлычат, дурача котов,
Чтоб заарканить в собственный кров.

Их раздражает пустой разговор,
Словно стерильный, без мусора двор,
Кошки мечтают опять поскорей,
В нашей галактике встретить людей…

Перед тем как дать согласие на полёт, Лиза постаралась изучить всё, что известно человечеству о планете Бастия. Но, к сожалению, сведения были отрывочны, неполны, часто противоречили друг другу.

Одни говорили, что это планета кошек, другие спорили: мол, этим домашним животным, как и человеку, нужны кислород, вода и пища. А наличие кислорода на планете никем не доказано. Словом, эти споры и послужили одной из причин того, что их институт решил снарядить космолёт. На месте, как говорится, виднее.

Экипаж подобрали быстро. Утицкий собаку съел на космических полетах, Голубцов тоже опытный бортинженер. Долго определялись с кандидатурой врача. Хотели отправить Наташу Ростовцеву, но её, как на грех, вырвало как раз в тот момент, когда она нагнулась, чтобы поправить эластичный водонепроницаемый костюм, в которых летают космолётчики. Тут же провели несложный тест и обнаружили, что Наташка умудрилась забеременеть в последнюю свою ночь перед полётом. И куда её в таком состоянии посылать? А Лиза, дублёр Ростовцевой, замуж только собиралась, Серегу Кулагина на километр к себе не подпускала, так что с этой точки зрения была чиста, как роса на клевере. К тому же, несмотря на свои 27 лет, ещё и девственница.

Сборы были недолги, Ласточкина только позвонила маме, мол, отправляют в длительную командировку. Не звони и не пиши, сама откликнусь. Не могла же безо всякой подготовки сразить мать наповал: лечу на Бастию. Материнское сердце всякое может выдержать, но зачем его испытывать на перегрузки?

… Женьке Голубцову сама судьба наколдовала посвятить свою жизнь космополётам. Его отец был одним из первых в отряде советских космолётов, но при подготовке к одному из полётов во время занятий на центрифуге внезапно потерял сознание. Благо это успели вовремя заметить, и врачи оказали быструю помощь. Но случилось невероятное: оторвавшийся тромб закупорил одну из вен. Произошёл некроз тканей нижних конечностей, удалили сначала одну, а затем другую ногу.

Поначалу это никак не сказалось на жизни семьи Голубцовых. К ним, как и прежде, наведывались космолётчики, делились свежими новостями, интересовались здоровьем отца. Но чем больше проходило времени, тем реже становились визиты, у каждого была своя жизнь, и в ней оставалось всё меньше места для своего боевого товарища.

Отец ушёл из жизни через три дня после того, как Женьке исполнилось 17. Мама, которая всю жизнь молилась на мужа и мало внимания обращала на сына, ненадолго пережила своего спутника.

Так Голубцов-младший оказался на распутье. И если бы не старый знакомый отца – Леонид Утицкий, был бы сейчас где-нибудь старшим помощником младшего дворника на Рязанском проспекте. А так он фактически с младых ногтей попал в группу подготовки и со временем стал неплохим бортинженером. Хотя существовало одно негласное правило: его всегда определяли в экипаж Утицкого. Под присмотром опытного командора из него должен был «вытанцеваться» перспективный заменщик самому Леониду.

В личной жизни у Голубцова постоянно выходило нечто невразумительное. Девушки вроде бы и не отказывали симпатичному бортинженеру во внимании, но, узнав о его профессии, почти сразу же сворачивали всякие отношения с ним. Во-первых, мало кому понравится ожидать мужа месяцами, а во-вторых, что скрывать, Женька не очень-то любил сорить деньгами для очередной своей пассии. «Это далеко не первая и не последняя, – размышлял парень. – То, что надо по минимуму, я даю, но вдруг это не моя судьба, а я тут мечу бисер перед свиньями…»

Был у него и ещё один пунктик – как человек не совсем уверенный в себе, он был ревнив до безумия. Голубцов буквально изматывал каждую свою новую воздыхательницу мельчайшими подозрениями, расспросами, которые больше напоминали допросы и длились по нескольку часов. Так что каждая «свежеиспеченная» претендентка на кошелёк и квартиру Женьки наедалась всем этим в два-три дня.

Был у парня ещё один маленький недостаточек, он больше любил рассуждать о неземной любви и сексе, чем действовал. Но, в конце концов, у каждого в голове свои тараканы…

(Продолжение следует)