«Премьера Голоса»: Рассказ «Виноград» (часть 2-я)

Автор: @forbusi

Продолжение. Часть 1-я

Часть 2-я

Пару дней спустя, вечером после работы Тоня выскочила на улицу и побежала к машине. Здесь и правда холодно и одиноко, думала она. Прав был Данька. Он уже и дома, наверное. Не звонит, хочет сделать сюрприз.

Всё же здорово, когда о тебе кто-то помнит — даже если его и рядом нет. Просто вспоминает, беспокоится. В это время в сумочке запел телефон. Думал о Тоне не только муж: ей звонил Соколов — начальник юротдела.

Соколов был интересный — во всех смыслах. Молодой, умный, амбициозный, привлекательный, очень классный юрист. Не наглый — уместно сдержанный такой. И нравился он ей не только как коллега. Тоня поняла это, когда почувствовала, что не хочет рассказывать Дане про Соколова. То есть совсем, даже упоминать.

Но внешне её симпатия никак не проявлялась. Она и сама была молодым, перспективным сотрудником. Общение — чисто деловое. Соколов вообще со всеми на вы — раньше Тоня считала, что это из-за воспитания, а потом поняла — держит дистанцию. Никого не подпускает слишком близко.

— Эдуард Владимирович! — она пискнула на бегу сигнализацией и открыла дверь. — Что-то неотложное? Я над слиянием работаю, там, кажется, проблема. Я вам записку оставляла. Завтра доложить или сейчас?
— Надо срочно переговорить, — тон у Эдуарда Владимировича был бодрый и деловой, но ничуть не давящий, — в ресторане «Заполярье». Я вас жду, вы же знаете, да? Буквально за углом от нас. Срочно.

Если бы не это «срочно», Тоня, наверное, помчалась бы домой переодеваться. Блин, там же Даня. Они, кстати, очень похожи, только Данька раздолбайский немножко, а Соколов весь такой целеустремлённый. В общем, её тип мужчины. Один из. Ладно, деловая встреча, в конце концов, нечего тут... Да и некогда! И ехать в ресторан на машине смысла нет, всё и вправду за углом. Тоня выскочила в холод и снег, закрыла автомобиль и побежала, стараясь не поскользнуться и не упасть.

Далее всё было странно. Сперва Соколов сказал, что вообще с ней разговаривать не станет, пока она не поест. Тоня решила не упрямиться. После десерта предложил перейти на ты, потому что вопросы им надо обсудить довольно важные, тут уж не до церемоний. И это её почти обрадовало, но вот его интонации... В них появилась какая-то жёсткость... Она никак не могла подобрать подходящее слово. Сказанное им походило на равнодушные распоряжения — без тени искренней заботы или интереса.

Потом Соколов посмотрел на часы и спросил у Тони, любит ли она стихи. Тоня кивнула больше от удивления, чем из любопытства. А он, будто и не сомневаясь в ответе, признался, что сочиняет иногда лимерики и принялся декламировать:

Вы возьмите любого юриста —
Он всегда в своей страсти неистов:
Хоть в любви, хоть в суде
Он как рыба в воде —
Компетентен, как в кофе бариста!

— Что скажешь? — он посмотрел на совершенно уже ничего не понимающую Тоню.
— Довольно средне, — призналась она, — мягко говоря. Особенно вот это дикое «компетентен» ни к месту.
— Видимо, стихи — не моё, — Соколов подозвал официанта и попросил счёт. — Давай будем проще. К тебе или ко мне?
— Ко мне, — беззаботно ответила Антонина, которую начало злить происходящее. — У меня как раз муж приехал. Познакомитесь. Вы с ним похожи немножко, только он не такой целеустремлённый. Детишек тренирует.
— Без амбиций, значит. И он разве не отпуске?
— Вернулся. В юности он другой был. Хотел чемпионом мира стать, кэмээса в шестнадцать лет выполнил. А потом колено повредил. В быту незаметно, но полноценный тренировочный режим не держит.
— Бегун?
— Боксёр. Говорит, что бокс не лыжи, конечно, но тоже вполне лошадиный спорт. Там ноги очень важны. Так что едемте, Эдуард Владимирович? — Тоня снова перешла на вы.

Эдуард Владимирович погрузился в размышления и размышлял минуты, наверное, две. Потом сказал, вытащив телефон:
— Мне надо позвонить. Это личное.
— Тогда до завтра, — она поднялась и пошла к выходу.

На улице было темно и холодно.
— Надо же, — думала Тоня, — буквально за полчаса человек ухитрился испортить о себе впечатление. Полностью и, кажется, окончательно.