В продолжение: "Тайны и загадки праздника Рождество Христово: Почему мы празднуем 25 декабря? Вера против Критики".
В первой части мы выяснили, что преп. Дионисий ошибся в своих расчётах Рождества Христова и мы должны жить примерно в 2029-ом или 2031-ом году. Но Дионисий был далеко не один, кто занимался исследованием времени и обстоятельств рождения божественного младенца. В связи с этим, я предлагаю окунутся в седую древность библейской истории.
Речь пойдет об одном из самых известных предсказаний в истории человечества. Оно произошло в 734–733 гг. до н. э., во время Сиро-Ефремовой войны. Дело было так. Царь Сирии (Рецин) и царь Израиля (Факей) создали коалицию против сверхдержавы того времени — Ассирии. Они пытались заставить Ахаза царя Иудейского примкнуть к ним. Когда тот отказался, союзники решили осадить Иерусалим, чтобы свергнуть Ахаза и посадить на трон "сына Тавеилова" — послушную им марионетку. Это древняя как мир стратегия сегодня также используется в большой политике, не правда ли?
Вместо того чтобы довериться Богу, как советовал пророк Исаия, Ахаз тайно отправил послов к ассирийскому царю Тиглатпаласару III с богатыми дарами из храмовой сокровищницы и просьбой: "Я раб твой и сын твой; приди и спаси меня" (2 Цар. 16:7-8). И вот когда древний Иерусалим был в осаде, а Ахаз в страхе и ужасе (Св. Писание говорит, что его сердце задрожало, "как дерево от ветра"), тогда пришедший к нему пророк Исайя и объявил, что союз враждебных царей, лишь "дымящиеся головни", которые скоро погаснут. Но Ахаз, скрывая свое неверие за ложной скромностью, отказывается в это верить и просит знак (как доказательство. Это напоминает евангельских фарисеев и нынешних критиков). Вот тогда Исаия и произносит торжественные слова, которые спустя 700 лет изменят мир:
"Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Эммануил". (Исаия 7:14)
Да, и ещё очень важное. Прежде чем младенец научится отличать добро от зла, земля Иудеи будет освобождена от нависшей над ней угрозы. (Ис. 7:16).
Ассирия действительно жёстко вмешалась. В 732 г. до н. э. Тиглатпаласар III захватил Дамаск и казнил Рецина. Израильское царство было разорено, а позже, в 722 г. до н. э., окончательно уничтожено. Однако помощь Ассирии не была бесплатной. Иудея стала её вассалом. Ахаз был вынужден платить огромную дань и даже установил в Иерусалимском храме алтарь по ассирийскому образцу. В итоге, Ассирия, на которую уповал иудейский царь, стала главной угрозой для его страны, превратившись из "спасителя" в "бритву", которая, по словам Исаии, "обреет" всю землю (Ис. 7:20).
Вот такая поучительная история, которая никого и ничему не учит. Что важно для нас? Дело в том, что если пророчество Исайи относится к Христу, то оно опоздало примерно на 700 лет. Как известно, Ассирийское царство пало в VII веке до н.э. То есть, задолго до рождения Иисуса. Получается, пророчество "не сбылось" в своё время?
Как эта проблема разрешается в христианстве? Исследователи указывают на "двойное дно" этого пророчества. Для царя Ахаза пророчество сбылось почти немедленно. В 730-х годах до н. э. в Иерусалиме действительно родился ребенок. "Девой" (на иврите — аlmah, молодая женщина) могла быть жена самого пророка (Ис.8:3,8) или царя — Езекия. Слова пророка, пока этот малыш не подрастет, ваши враги исчезнут, - сбылись! Ассирия разбила Сирию и Израиль в кратчайшие сроки.
А вот евангелист Матфей увидел в этом тексте сверхсмысл. Он переосмыслил исторический факт VIII века как прообраз великого события будущего. Для него "Эммануил" — это не просто ребенок эпохи войн с ассирийцами, а сам Бог, воплотившийся в человеке. И если Ахаз видел в сакральном имени Эммануил (Бог с нами) спасение для своего государства, то святой Матфей видел в этом имени спасение для всего человечества.
Касательно непрекращающихся споров по теме "Се, Дева во чреве приимет". Действительно, слово дева не соответствует оригинальному еврейскому слову альмá — это просто молодая женщина (неважно, девственница или нет). Однако в греческом оригинале Евангелия от Матфея, как и в Септуагинте, употреблено не слово νεᾶνις (молодая женщина), как перевели еврейское слово עַלְמָה Аквила, Симмах и Феодотион, а слово παρθένος (девственница), которое соответствует еврейскому б’тулá (בְּתוּלָה). В иудейской традиции слово "бетула" иногда могло относиться и к замужней женщине, а слово "альма" подчеркивало именно молодость и чистоту.
Современные раввины говорят, что ни в Танахе, ни в иудейской традиции просто нет идеи "Бога, ставшего человеком". Эммануил — это метафора присутствия Бога с народом, а не конкретный человек. Далее, в древности пророчества часто имели немедленное исполнение для слушателей, тогда как связь с далёким будущим — это поздняя христианская интерпретация.
В рамках статьи, бОльший интерес для меня представляет то, как эта проблема разрешается в христианстве. А именно, альма (молодая женщина), в греческом переводе (Септуагинте), которым пользовались евангелисты, превратилось в парфенос (дева). Евангелисты сознательно ссылаются на греческий перевод, а не на иврит, чтобы показать: рождение Иисуса — исполнение древнего божественного Знамения.
Понятно, что у греков и римлян, читавших Септуагинту, не могло не сложиться впечатление, что Исаия предсказал чудо рождение божественного ребёнка именно как Знамение. Тем более, что, например, богиня Афина считалась также девственницей (парфенос). Христиане использовали парфенос как мощнейшее оружие в споре с язычниками. Для эллинизированного мира того времени это слово и стало тем самым недостающим элементом пазла.
Напомню читателям, что в статье "Перед Пришествием Спасителя. Что жаждал языческий мир?", я писал о том, как языческий гений поэзии - Вергилий (70-19 до Р.Х.) воспевает, в своей знаменитой на весь мир 4 эклогии, грядущего божественного младенца такими словами:
"Круг последний настал по вещанью пророчицы Кумской
Сызного новых времен зачинается строй величавый
Дева грядет к нам, грядет Сатурного царство.
К новорожденному будь благосклонна, с которым на смену
Роду железному род золотой по земле расселиться".
Таким образом, для эллинизированных евреев и ранних христиан из язычников это был ключ: если пророк предсказал явление Иисуса, значит, Он — настоящий Мессия, Христос. Да и потом, христиане совершенно сознательно искали пророчества в Танахе, чтобы доказать миру, что Иисус — Мессия. А вот до появления христианства никто из евреев не связывал Ис. 7:14 с мессианским пророчеством. Вообщем, это лингвистическое смещение и создало ту догматическую базу Рождества, которую мы знаем сегодня. Таким образом, тайна Рождества связана не только с ошибками Дионисия Малого, но и с тем, как древние пророчества адаптировались под новые религиозные запросы Богоискательства.
Всё о чем говорилось выше, это яркий пример того, как происходит "программирование будущего" через тексты пророчеств прошлого. Для христианского мировоззрения, Бог вполне мог вложить в пророчество Исайи и такой смысл, который раскрылся бы только с приходом в наш мир Спасителя. Это как "скрытый код", понятный людям полностью только в ретроспективе. В библеистике есть такое понятие как "sensus plenior" ("cенсус плениор") — более полный смысл. Бог вкладывает в слова пророка зерно, которое проросло потом в Новом Завете.
Вот ещё примеры "сенсус плениор":
Мелхиседек, царь Салима.
"Медный змий" в пустыне, который переосмысляется христианами как прообраз Распятия ("И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому").
Пасхальный агнец в Египте, чья кровь спасала дома евреев, спустя века становится символом божественного искупления человечества.
Существует благочестивое предание, что Симеон Богоприимец был одним из переводчиков Септуагинты. Когда он дошел до фразы Исаии и хотел исправить "деву" на "женщину", ему явился ангел и удержал его руку, сказав, что он не умрет, пока не увидит это чудо воочию.
.png)
В конечном счете, мы видим удивительную картину. То, что начиналось как частное предсказание для напуганного царя, в осажденном врагами Иерусалиме, пройдя через века, яростные споры переводчиков и понимания смысла Знамения превратилось в фундамент мировой религии.
Рождество Христово, которое христиане празднуют веками, построено на греческом понимании древнего еврейского пророчества. Вот такой синкретизм, получается. :)
P/S. В следующей части, мы подойдем к по настоящему "крепкому орешку"! Если в первой части, мы разобрали цифры преп. Дионисия Малого, а во второй лингвистику, то в третьей, мы войдем в область политической географии и археологии. Что является самой большой проблемой? Нужно будет ответить на вопрос: Как евангельский рассказ соотносится с жесткими римскими законами и архивами? А это любимая тема скептиков и критиков.
PP/S. Заранее извиняюсь, если текст окажется больше обычного.
продолжение следует...
