«Премьера Голоса»: Повесть Юрия Москаленко «Король найден мёртвым» (часть 13-я)

Иллюстрация @konti

Автор: Юрий Москаленко, @biorad

Продолжение. Часть 1-я, часть 2-я, часть 3-я, часть 4-я, часть 5-я, часть 6-я, часть 7-я, часть 8-я, часть 9-я, часть 10-я, часть 11-я, часть 12-я

Дизайн @konti

Часть 13-я

Гронинген, Нидерланды. 12 августа 1946 года. 22.00

Сеньор Антонио сознательно не стал задерживаться в баре отеля, где для журналистов был организован небольшой фуршет по случаю открытия турнира. Пишущая молодёжь быстро выхватывала из общей массы стройных молодых женщин, чтобы увлечь их в танец. С дальнейшим прицелом более тесного знакомства. Журналисты старшего поколения оставались за столиками, потягивая бордовое вино.

Экс-полицейского не интересовало ни то, ни другое. Молодые европейки казались ему чересчур субтильными, с избытком туши на веках, в юбчонках, обрезанных по самые вожделенные места, словно заманивающие на ложе любви всех, кто под руку попадётся, как представительницы древнейшей профессии.

Вино было явно разбавленное, такое ощущение, что кто-то стакан ароматного напитка плеснул в трёхлитровую банку воды. Пить эту бурду представителю юго-западной части Пиренейского полуострова, где никогда и ничего не разбавляли, казалось ниже собственного достоинства.

Он прислушался было к разговорам, надеясь выловить «золотую рыбку» истины, но и они были скучны, пресны и дальше самолюбования и самовосхваления не доходили. Мужчины вспоминали свои горячие денёчки, женщины обсуждали возросшие цены и прогноз погоды на ближайшие дни.

От всего этого сеньор Антонио устал и отправился в номер. Быстро принял душ, накинул махровый халат и приоткрыл форточку, чтобы в комнату поступала хоть какая-то свежесть.

Потом порылся в чемодане, достал самую яркую свою рубашку, полез в накладной карман и извлёк оттуда потрепанный клетчатый блокнот, размером чуть больше портсигара.

Привычку вести дневник он приобрёл относительно недавно, не из-за того, что не доверял своей памяти, а для сжатого описания событий, которые с ним произошли.

Конечно, искать иголку в стоге сена ему казалось малопродуктивным, но в блокноте у него была нарисовано своеобразное дерево, ствол которого гипотетически носил название «Алехин». А уже от этого ствола отходили толстые и тонкие ветки, которые были тоже надписаны. Над двумя из них красовались записи: Эйве и Ботвинник.

Как любил говаривать дядя Фернандо — каждая обезьяна на своей ветке…

Дядя Фернандо, где тебя искать? И с чего это вдруг ты поменял родину на возможность быть рядом с сеньорой Вайсшепль? Что это? Чувство долга? Какая-то особая привязанность? Шантаж? Старческий маразм?

Возможно, если бы дядя остался в Эшториле, экс-полицейскому не пришлось бы сейчас путешествовать по Европе в надежде напасть на след дочери короля. Причём эти поиски не обязательно должны были завершиться успехом. Могло так статься, что молодая сеньора не имеет никакого отношения к смерти короля.

Антонио вспомнил, как хоронили сеньора Алехина. 22 дня его тело пролежало в одном из моргов Лиссабона, потому что просто не было средств для того, чтобы выкупить место на кладбище. Точку в этом деле поставил сеньор Мануэль, который предложил произвести захоронение в своём фамильном склепе на кладбище Святого Иоанна между Лиссабоном и Эшторилом.

Провожающих короля в последний путь было не очень много. Во-первых, рабочий день — вторник 16 апреля. Во-вторых, время — 11.50. И хотя стояла не такая жара, как годом раньше, когда в Лиссабоне в апреле 1945 года были зафиксировано сразу несколько рекордов температур, например, 6 апреля +30,8 °C, а 18 апреля +28,9 °C, но даже комфортная погода не увеличила число людей, готовых прийти и отдать последние почести чужестранцу.

Антонио надеялся, что обязательно будут присутствовать дядя Фернандо и сеньора Энн, но никто из них на кладбище так и не появился.

Но именно там, стоя между могилами, экс-полицейский вдруг осознал всю боль утраты. Он не был лично знаком с шахматным королём, но подумал, что тот заслужил иной участи. Хотя среди тех, кто откликнулся на похороны короля, был и знаменитый португальский журналист и писатель Артур Портела, который заявил:

— Считается, что Алехин подавился куском мяса. Я не думаю, что это было основной причиной смерти. Просто совпало с инфарктом…

Ещё одна версия…

Приехав с кладбища, сеньор Антонио сразу же засел за шахматные учебники. Ему очень хотелось узнать: в чём именно проявился талант шахматного короля? Неужели он и в самом деле был так силён, что его понадобилось убивать?

Уже через несколько недель экс-полицейский начал понимать некоторые тонкости игры, ясно отличал разные дебюты, некоторые их варианты. Подробно разобрал защиту Алехина, которая впервые была применена будущим шахматным королём в 1921 году на турнире в Будапеште.

Это была достаточно рискованная защита, позволявшая чёрному коню вытягивать на себя белые пешки. Но когда белые захватывали контроль над центром поля, Алехин резко менял тактику и сковывал дальнейшее продвижение пешек противника.

Ещё больше новоявленного исследователя поразила испанская партия, в которой после третьего хода насчитывается едва ли не самое большое количество вариантов. Но не это обстоятельство взволновало сеньора Антонио, а то, что партия названа в честь Руй Лопеса де Сегуры, священника, проанализировавшего этот дебют в своей книге в далёком 1561 году!

Словом, чем больше экс-полицейский вникал в сложный механизм шахматной партии, тем больше ему нравилась сама игра и тем острее хотелось узнать, каким гением должен обладать человек, чтобы держать в голове столько дебютов, вариантов развития партии и всё, что с этим связано…

Кстати, дневник сеньора Антонио открывался со знаменитой алехинской фразы:

«Для шахматной борьбы, прежде всего, необходимо знание человеческой натуры, понимание психологии противника. Раньше боролись только с фигурами, мы же боремся и с противником — с его волей, нервами, с его индивидуальными особенностями и — не в последнюю очередь — с его тщеславием…»

Насколько тщеславным был шахматный король? Слишком ли ему в этом уступает экс-чемпион Макс Эйве? А сильнейший советский шахматист Михаил Ботвинник?

… Сегодня в зале он пытался определить, кто из шахматистов каким образом начинает игру. У кого открытые и полуоткрытые дебюты, кто какую защиту предпочитает…

И если бы не острое чувство голода, Антонио ни одного хода бы не пропустил…

Но с завтрашнего дня он многое изменит, будет брать небольшой бутерброд с бутылочкой воды, чтобы не ходить в ресторан, а наскоро перекусив, возвращаться в зал.

... И завтра, и послезавтра, и ещё дней пять гость из Португалии втягивался в турнир. Оказалось, что это не такое простое занятие. С одной стороны, постоянный муравейник, причём в большинстве своём из людей, готовых поглазеть на великое шахматное событие. С другой — те, кто принимал участие в освещении подобных турниров не в первый раз, имели свой алгоритм. Они никуда не спешили, но всегда занимали места, которые позволяли видеть максимальное количество партий.

Новички, как сеньор Антонио, пытались зафиксировать каждый ход той или иной партии. Старожилы знали, что уже завтра в утренней газете, появится полный расклад партии, не только ходы, но и хронометраж, а поэтому главное внимание концентрировали на репликах шахматистов.

Но и последние прекрасно понимали, что каждый их вздох, слово, фраза, позволит сопернику приступить к быстрому анализу. Доволен ли соперник развитием партии? Как он оценивает именно этот ход? На какую мозоль нужно надавить, чтобы визави, поморщившись от боли, запросил о пощаде…

«Так вот она какая — профессия репортёра, — с уважением подумал сеньор Антонио. — В чём-то она похожа на работу полицейского. Главное внимание — деталям. Но если у нас есть один, два, четыре дня на расследование, то у журналистов и этого нет. Газета должна выйти завтра. И автор предстаёт перед читателем во всей красе. Или полностью обнажённым. Без права на ошибку…

Работу полицейского видит гораздо меньшее количество людей — свидетели, пострадавшие и правонарушители. И их по большому счёту разделяет невидимая черта судьбы. И трудно позавидовать и тем, и другим. Первые раздавлены несправедливостью, вторые — неотвратимостью наказания. И перед тем, как Фемида опустит свой карающий меч на голову виновного, этот меч должен вложить в руки именно следователь…»

Червячок голода зашевелился где-то в районе поджелудочной железы. И чтобы не дать ему поднять голову, пожилой мужчина, не спеша, с достоинством, стараясь не показать, что он из голодного края, принялся за бутерброд.

И едва он перестал жевать, как рядом раздался уже знакомый голос.

— Приятного аппетита. А я вас сразу узнал. Вы задали самый интересный вопрос в первый день турнира. Если не ошибаюсь, то вы приехали к нам не то из Испании, не то из Италии…

— Немножко ошибаетесь, — как можно деликатнее заметил сеньор Антонио. — Я приехал из Лиссабона. А если говорить ещё точнее — из Эшторила.

— Из Эшторила? — словно эхо повторил собеседник. — Я начинаю верить в чудо. Кажется, вас послал мне именно Бог…

Продолжение читайте в воскресенье 14 января

Редактор: @amidabudda

—

Полезная информация

Воспользуйтесь платформой Pokupo.ru для монетизации творчества. Без абонентской платы и скрытых платежей, взимается только комиссия с оборота. При обороте до 30 тысяч рублей можете работать вообще без комиссии. 

С Pokupo начинать бизнес легко! 

По всем вопросам — к @ivelon. Или в телеграм-чат сообщества Pokupo.