«Премьера Голоса». Исторический детектив Юрия Москаленко «Адмиралы» (часть 4-я)

Обложка @konti

Автор: Юрий Москаленко, @biorad

Продолжение. Часть 1-я, часть 2-я, часть 3-я

Часть 4-я

Когда бинты размотали, на груди обнаружили прелюбопытное письмо, написанное на странном языке. В нём не было ничего ни от английского, ни от французского, ни от испанского.

— Какой-то восточный язык? Арабский, например?

— Этот язык не похож на арабский. И арабский, и турецкий я немного знаю.

— Где это письмо?

— При мне, милорд. Вот оно.

С этими словами Харди протянул смятый листок.

Нельсон развернул его и при свете свечи увидел, что этот язык, действительно, не был похож ни на один европейский. И всё же он его где-то когда-то видел.

— Харди, — обратился он к офицеру, — кажется, я знаю, что это за язык. Правда, не могу вспомнить, кому он принадлежит. А что с женщиной? Надеюсь, её на рею вы не отправили?

— Бросили в трюм, милорд. Кстати, она недурно изъясняется по-французски. Так что обойдёмся без переводчика.

— Ведите её ко мне! Я лично допрошу её. А пока постараюсь вспомнить, отчего застрял в памяти этот язык.

Адмирал запустил пальцы левой руки в свою шевелюру и начал легонько скрести кожу. Именно так всегда делала Эмми, когда они встречались.

Эмми, чёрт возьми, Эмми! Но ведь именно она показывала такие непонятные буквы. И язык этот — русский!

Флаг-капитан Харди вернулся минут через пять. Перед Нельсоном предстала невысокая, почти по-мальчишески скроенная симпатичная девушка. Её немудрено было принять за юнгу, практически ничего не выдавало в ней принадлежности к прекрасному полу. Разве что чуть припухлые губы.

Русского языка адмирал не знал, поэтому он сразу решил перейти на французский.

— Кто вы и с какой целью пробрались на корабль?

— С кем имею честь? — с вызовом спросила пленница.

— Вы и в самом деле даже не предполагаете с кем разговариваете? — усмехнулся адмирал, невольно выпячивая грудь, на которой теснились ордена и медали.

— Сударь, я чиста пред Богом и не приучена врать!

— Называйте меня милорд, — резко прервал хозяин каюты. — Адмирал Горацио Нельсон к вашим услугам!

— Неужели сам Нельсон? — глаза у лазутчицы в одно мгновение расширились и стали круглыми.

— Я тоже не приучен врать, — сухо заметил адмирал.

— Это меняет дело, — с вызовом посмотрела почему-то на флаг-капитана, а не на прославленного флотоводца девушка. — Могу я попросить вас оставить нас, сударь?

— Милорд? — Харди, не мигая, смотрел на Нельсона.

— Оставьте нас, — после некоторого раздумья приказал адмирал.

— Но, милорд, это шпионка.

— Вы стали несносны, флаг-капитан, — в голосе Нельсона проскочили металлические нотки. — Вы вынуждаете меня повторяться. Оставьте нас. Неужели вы думаете, что девочка-подросток нападёт на меня? Идите!

Флаг-капитан вышел. Но то ли нарочно, то ли непреднамеренно оставил между дверью и косяком небольшую, в два-три сантиметра щель.

— Харди, вернитесь! — теперь голос адмирала напоминал раскат майского грома. — Войдите, выйдите и затворите за собой дверь так, чтобы в щель даже небольшой сквозняк не просочился.

Капитан корабля вынужден был повиноваться.

— Итак, я выполнил ваше условие, — практически не меняя тона, произнёс Горацио. — Я жду разъяснений. Как вы проникли на корабль и с какой целью?

— У меня в горле пересохло, — неожиданно улыбнулась девушка. — Не будете ли вы столь любезны, милорд, плеснуть мне в бокал немного коньяку…

— Вы пьёте коньяк? — ужаснулся адмирал.

— Я же говорю, что хочу пить. Неужели вы можете предложить мне квас?

— Квас? А что это такое? — брови адмирала чуть приподнялись.

— Зачем выяснять такие подробности? Я попросила налить то, что пьёте вы. Из той же бутылки. Только так я могу удостовериться, что меня не хотят отравить…

— Что вы себе позволяете? Не забывайтесь! Вы находитесь в компании адмирала его величества короля Великой Британии.

— Но и у меня, милорд, задание, связанное с русским императорским домом. То, что вы сейчас держите в своих руках, не что иное, как секретное послание моего императора вице-адмиралу Дмитрию Сенявину.

— Вы переведёте мне это письмо?

— А разве вас не учили, что читать чужие письма недостойно джентльмена?

— Мы с вами находимся не в пансионате благородных девиц, а на войне. Любая информация может спасти чьи-то жизни, — голос адмирала из добродушного превратился в очень строгий. — Читайте и немедленно.

Пленница развернула листок.

15 мая 1805 г.

«Секретно. Господину вице-адмиралу Сенявину.

Приняв Республику семи соединенных островов под особенное покровительство мое и желая изъявить новый опыт моего к ней благопризрения, почел и за нужное при настоящем положении дел Европы усугубить средства к обеспечению ее пределов. Поелику же республика сия по приморскому местоположению своему не может надежнее ограждаема быть как единственно, так сказать, под щитом морских сил и военных действий оных, то по сему уважению повелел я отправить туда дивизию, состоящую из пяти кораблей и одного фрегата, и тем усилить ныне там пребывающее морское ополчение наше. Вверяя все сии военные, как морские, так и сухопутные силы вашему главному начальству для руководства вашего, признал я за нужное снабдить вас следующими предписаниями:

Снявшись с якоря и следуя по пути, вам предлежащему, употребите все меры, морским искусством преподаваемые и от благоразумной и опытной предусмотрительности зависящие, к безопасности плавания вашего и к поспешному достижению в Корфу».

— Хм, — задумался Нельсон. — И что здесь, с позволения, сказать секретного? Если учесть, что, по нашим сведениям, эскадра вице-адмирала Сенявина вышла из Кронштадта и направляется к Ионическим островам? Да, я не знал, что конечный пункт назначения экспедиции — Корфу. Но что это меняет?

— Вы все об этом знали? — усмехнулась пленница. — Ну, тогда мне придётся снять шляпку перед вашей проницательностью… Я могу быть свободна?

— Мы ещё не выяснили два обстоятельства. Первое — как вы попали на корабль, и второе — кому вы так отчаянно сигнализировали. С риском для жизни, потому что вас могли бы без суда и следствия по закону военного времени...

— Как я сюда попала? Так же, как и Гуго Гроций выпутался из крепости Лёвенстейн. Помните эту историю?

— Нет!

— Я расскажу в двух словах. Дело было в 1618-м. Пытаясь примирить ортодоксальных кальвинистов и протестантов-диссидентов, знаменитый Гуго Гроций, основоположник международного права, очутился меж двух огней. И когда к победе в итоге пришёл полководец и военный реформатор Мориц Оранский, мало кто сомневался, что Гуго Гроция ожидает казнь. Но правитель проявил невиданную щедрость, заменив казнь пожизненным заключением в крепости Лёвенстейн. Более того, он сделал ошибку, разрешив узнику пользоваться книгами.

Продолжение читайте в среду 28 марта