Семейный праздник-21

21.

… Посёлок мерцал редкими огнями, звал к себе тем сильнее, чем слабее слышалась в нём жизнь… Витя торопился. Он уже хотел к людям, к свету, он уже вполне насладился одиночеством и, как всегда после этого, начинал чувствовать к людям нежность…
Миновав Горбатый мост, он решил сократить свой ночной путь, свернул с линии на травы и пошёл прямо через пастбища в направлении родного дома. Спускаясь в долину с холма, он замедлил шаги, чтобы слышать все звуки, доносившиеся из ближайшего болота, густо поросшего орешником и ольхой. Невидимые птицы, нашедшие себе приют на этом болоте, издавали странные, завораживающие звуки, которые в ночной тишине раздавались призывно и волнующе, и как-то немного страшно…
До слуха долетел мерный, неразборчивый звук, словно по влажным травам шёл конь или весьма грузный человек, однако темнота не выдавала этой тайны… Витя остановился и напряг свой слух, чтобы окончательно разобраться в источнике неясных звуков, неприятно пугающих своей непрошенной таинственностью. Наконец, он заметил тёмную, расплывчатую фигуру, которая двигалась наперерез его пути, в том же направлении к его двору и дому. Это был человек.
Чувствуя неприятный холодок под лопатками и на затылке, Витя окликнул приближающуюся фигуру, но человек не отозвался и продолжал двигаться почти на него. Витя остолбенел! Не подпуская человека шагов за пять до себя, он снова крикнул, гораздо громче прежнего:

- Кто это? Почему не отзываетесь?
Но и на этот раз человек не откликнулся! Однако, подойдя почти вплотную к напрягшемуся в отчаянном страхе Вите, вдруг резко замер, будто лишь теперь его заметил. И в этот миг Витя узнал встречного! Это был особый их односельчанин, глухонемой, большой любитель рыбалки. С ним были удочки, довольно большой улов…

- Здравствуйте, дядя Коля! – Витя заговорил громко и радостно, испытывая огромное облегчение и теплоту отрады, какая невольно возникает от встречи с живой душой в глухом, неуютно молчащем месте. – Что это вы так поздно?

Витя знал, что немой не слышит его вопросов, но продолжал говорить и расспрашивать ночного пилигрима, помогая жестами и мимикой, которые, впрочем, почти скрадывала темнота. Немой тоже узнал Витю, крепко пожал ему руку, заулыбался и замычал, показывая свой улов и что-то активно объясняя жестами… Витя не понимал пантомимических жестов немого, но поддакивал ему, соглашался, что-то мычал в ответ и сам, - всё ещё пытаясь утихомирить своё недавнее волнение… Так они «поговорили» минут пять.

- Пора идти, уже поздно! – наконец вымолвил Витя и протянул удачливому рыболову руку для прощания. Он решил пропустить неожиданного попутчика вперёд, чтобы возвращаться в одиночестве: так легче размышлять, мечтать и… ни о чём не думать. Немой снова очень крепко пожал руку Вити, и они расстались…

Проводив ласковым взглядом фигуру немого, Витя поймал себя на мысли, что он в чём-то завидует этому человеку, какой-то его первозданности, что ли, какому-то живому естеству…
Было дяде Коле годков пятьдесят с лишком, но выглядел он гораздо моложе, был крепок и здоров, как бык. Он ничего не слышал, но при внимательном наблюдении за ним можно было заметить его какую-то внутреннюю сосредоточенность, будто он постоянно к чему-то прислушивался. Во всём его облике было что-то изначальное, здоровое, не тронутое цивилизацией… Казалось, будто он вышел прямо из первобытных времён, что это человек, ещё не умеющий говорить, но уже осознающий себя в мире, с ног до головы сын матери-природы: не царь её, всё подчиняющий себе, а именно естественная, неотъемлемая, необходимая часть Матери-земли, её живая песня и живое зеркало. Эта незамутнённость и естественность подкупала сразу же любого, едва немой появлялся рядом, и заставляла человека и на самого себя взглянуть со стороны, соизмерить свои поступки с его поступками, вспомнить неожиданные слова поэта С.Викулова:

«Природа-мать ждёт милостей от нас,-
Взять их у нас она, увы, не может…»

Лет десять назад умерла супруга немого, оставив ему троих детей. Казалось бы, судьба выбила у него из-под ног почву, и теперь он неминуемо зачахнет. Ничего подобного!
Словно дуб, расщеплённый молнией надвое, чем сильнее чахнет одной половиной, тем сильнее и крепче расцветает второй и тянется ею к жизни с удвоенной энергией,- так и этот человек, потеряв свою вторую половину (жену), стал работать ещё неистовее, стал вытягивать дом и хозяйство с невероятной энергией, стал, как заметили односельчане, ещё бережнее любить и растить своих детей!..
Но самое удивительное было в том, что он, не имея физической возможности произнести хотя бы слово, однажды, в единый буквально день, смог договориться с одинокой односельчанкой, тоже имеющей детей, об их дальнейшей совместной жизни. Если учесть, что она тогда совершенно не понимала языка немых, то можно только удивляться и восхищаться тому, насколько в людях, нравственно здоровых и чистых, велика воля к жизни, стремление к естеству, насколько движение сердца сильнее предрассудков и корыстных устремлений. Люди нашли друг друга на всю оставшуюся жизнь, и при этом не произнесли ни слова, и слова не понадобились им! Как не завидовать этому людям, несущим в своём речевом преимуществе и смертельную опасность: язык мой – враг мой!..

Так думал Витя, продолжая свой путь к дому по ночным лугам. Он часто думал об этом, и всякий раз приходил к выводу, что лишь природа спасёт людей и от духоты городов, и от затхлости отношений… Но вот сомнение: теоретически, конечно, каждый человек может выехать в лес, в поле, наконец, просто жить в селе, но практически это невозможно. Значит, какие-то другие пути спасения людей существуют на свете. А, может, и не существуют… И на селе уж нет ни тишины, ни прежней семейственности односельчан, нет первозданности ни в сельском укладе жизни (патриархальщины захотел!), ни даже в самой природе. Эти изменения, конечно, неизбежны, но опять-таки прав большой поэт:

Все прогрессы реакционны,
Если рушится человек!

А человек рушится, это зримо воплотилось даже на примере их семьи! Примерной, кстати сказать, семьи, если скаламбурить…

Казалось бы, им всё дано: и здоровы все, и достаток в доме, и уважение окружающих есть,- а нет не только счастья, но даже умиротворения, спокойствия нет! Почему? Где источник этого разлада, который исподволь поражает одну семью за другой, и постепенно, незаметно люди становятся нервными, подозрительными, несчастными, безнадёжными?..

Когда дети были ещё маленькими, росли, учились в школе (Гарик, вон, ещё доучивается!),- ведь во много раз было труднее родителям, чем сейчас, но жили тогда радостно и дружно, и жизнь была осмысленной и светлой… А теперь?
В гараже стоят «Жигули», на книжке есть некоторые сбережения, дети уже все взрослые, почти самостоятельные,- что ещё надо? А жизнь кажется пустой и бессмысленной, скучной и застоявшейся… Радости нет!

Как постепенно приходит в природу новое время года, потому что земля неуклонно совершает свои обороты вокруг солнца, так же незаметно менялись и отношения между людьми, потому что сквозь человеческие судьбы безостановочно текло Время… Но в природе всё разумно. В ней не бывает неодолимых тупиков, а человек слишком часто приходит к стене, и на обратный путь для отыскания правильной дороги уже нет времени – жизнь прошла…

Страшно, когда один человек приходит в тупик, ещё страшнее, когда несколько, а если – все? «Так не бывает» - кто-то скажет, и будет в рамках вечных – прав… «Увы, бывает» - жизнь ответит, наш путь земной в пример избрав…

(Продолжение следует)